Всякое зрелище требует сопереживания, мы включаемся в поле страстей, это поле индуктирует и питает наши страсти. В каждом познании есть элемент симпатии, общности. Грех, соделавшись привычным, перестает быть отвратительным.

Телевизор посягнул на духовную сферу. Фантазия о духовной жизни рождает ложь, которая называется у святых отцов прелестью. Визуально представить духовный мир невозможно, представлять его – это значит находиться в замкнутом круге страстных призраков и гордых теней, вызванных к жизни воображением.

Каждый человек, по учению святых отцов, – это малый мир. Каждый человек – это неповторимая индивидуальность. Телевизор унифицирует, обезличивает людей. Древние философы сказали: «Человек есть то, что он ест», имея в виду, разумеется, не вещественную, а духовную пищу – что он читает, с кем он общается, к чему он стремится. Телевизор предлагает одну и ту же пищу десяткам миллионов людей. Поэтому люди стали похожими друг на друга, похожими не в единстве духовной любви, а в единстве однообразия; люди теряют интерес друг к другу.

Телевизор гипнотизирует. Потоки образов, ярких и насыщенных страстей, одновременно и зрительных, и слуховых, порабощают психику, сознание становится заторможенным, человек превращается в медиум телевизора, воспринимающий его внушения.

Телевизор развивает антихристианство. Религия – это общение души с Богом. Религия вырабатывает созерцательное мышление, концентрацию внимания, сосредотачивает на немногих, но самых главных онтологических объектах. Телевизор – диаметрально противоположное: смена впечатлений, при которой теряется контроль над сенсорной деятельностью. Религиозное чувство – это мистическое чувство, тонкое и нежное, как лепестки цветка. Оно слышится в безмолвии, а не в шуме улицы.

Телевизор распространяет нервные и психические болезни. Возможности человеческой психики не безграничны. У телевизора человек за несколько часов получает столько впечатлений, как раньше за месяц.

Нервная система человека изнашивается, не вынося непосильного напряжения, она, как бы защищая себя, уходит в болезнь.

Телевизор учит людей жестокости, это касается не только картин убийств и насилия, окруженных в телепередачах подчас атмосферой поклонения и геройства, но это касается не менее страшного: переживания человека у телевизора настолько интенсивны и остры, что эмоционально опустошают человека, и он в повседневной жизни становится безучастным, холодным, отчужденным.

Телевизор отчуждает друг от друга людей, живущих в одном и том же доме, семье, заменив общение людей призраками и тенями экрана. Потеряв чувство живого человека, он потерял любовь к нему и сострадание. Человек перестает рассматриваться как личность, он превращается в инструмент.

Говорят, что телевизор может стать началом религиозного просветительства, но он убивает самое сердце религии – молитву, мистическую беседу души с Богом. Загруженная, забитая потоком впечатлений душа не в силах сосредоточиться на молитве, на слова молитвы наносится слой чуждых молитве страстных представлений. Молитва – это центр духовной жизни. Человек выбрасывает душу из неподвижного центра на вертящийся круг сменяющихся представлений. Вне молитвы и созерцания невозможно внутреннее ощущение Бога, свидетельство души о присутствии Божием. Если даже телевизор станет каналом религиозных передач, то все равно он лишит религию главного – глубины и мистики, остановившись на катехизаторстве и оглашении, на уровне слов, а не силы. Без религиозной интуиции, созревающей в безмолвии, такое оглашение или не будет принято, или будет принято на уровне духовно-культурных ценностей. Нужна нравственная подготовка, нужны религиозные искания, необходима борьба со страстями и гордыней, чтобы подготовить себя к принятию христианства, чтобы почувствовать его возрождающую силу. Иначе Христос будет стучаться в закрытую дверь.