– Так-с, что мы имеем?

Мы сидели за обеденным столом, но уже полностью одетые и без всяческих намёков на утренний эксперимент. Я рассматривал рисунки, скинутыми на телефон. Мико и Кэори хорошо постарались, и всё же это было не то, что я хотел.

– Что у тебя с джёрё? – взглянул на синевласку и показал её же рисунок.

– А что с ней не так? – насупилась девушка, поправив огромные очки. – Паучиха, как паучиха. Сам ведь хотел женственную.

– Да, но не настолько же.

Передо мной была изображена мультяшная арахнидка, именно, что мультяшная. Большие детские глазки, длинные и стройные паучьи ножки (да, на рисунке Кэори они были стройными), и глуповатый вид. Лишь большие обнажённые груди говорили о том, что мы смотрим на рисунок для взрослой игры, а не для детской передачи.

– Где брутальность? Где шипы на лапах и злобный блеск в глазах? Почему она смотрит на меня, будто ждёт, когда её по головке поглажу?

– Так говорить надо было заранее, – проворчала девушка.

– Мы говорили, – напомнил в ответ. – Заранее. Я и концепты вам скидывал, и описания. У нас игра такая, что она должна головы откусывать, а не строить глазки путникам.

– Ну да, конечно, – пробубнила Кэори.

– Конечно, да, – усмехнулся я и переключился на Мико. – Теперь, что касается твоих артов, – та заметно напряглась. – В целом, всё неплохо, но… что у тебя с героями? – показал рисунки, на которых все персонажи буквально сияли от счастья. – В мире, где твари, живущие под боком, готовы тебя разорвать, такой радости нет. И потом, – перелистал пару рисунков и нашёл нужное, – что здесь? – изображена постельная сцена, где главный герой развернул любовницу к себе спиной, наклонил к дереву и драл прямо в лесу.

– Ну, всё же очевидно, – улыбаясь, ответила Мико. – Секс.

– Это да, но почему героиня так орёт? Я, конечно, звуков не слышу, но мне кажется, что её слышат все лесные звери, и барсуки зажимают уши своим маленьким барсучатам, дабы не травмировать их детскую психику.

– Вот ты ко всему придираешься, – внезапно взбеленилась та. – А что у самого? Много написал?

– Достаточно, – кивнул в ответ. – Вот, прочтите сегодня, – я скинул им свои документы, после чего с улыбкой посмотрел на обеих. – Вы же понимаете, что я не собираюсь оскорблять или как-то занижать вашу работу? Просто сейчас Митсуко в клинике, и нам предстоит трудиться самим. Координировать график и цели, чтобы хоть как-то не тормозить процесс. Время-то идёт, не успеем оглянуться, как месяц закончится, а у нас нет даже демоверсии.

– Понимаем, – одновременно ответили они, но также синхронно надули губки.

Мне даже показалось, что подружки репетировали перед приездом ко мне.

– Хорошо, тогда перестаньте так себя вести, – чуть более серьёзно заговорил я. – В конце концов, сейчас речь идёт об идее Митсуко. Мы не можем её подставить.

Те молча кивнули. Но всё же на их лицах появилось понимание, и девушки приосанились.

– И что ты предлагаешь делать? – взглянула на меня Кэори.

– Всё просто, у каждого из нас уже есть своя работа. Нам надо скооперироваться и продолжать делать то, что нам нравится. Завтра, как обычно, встретимся в офисе.

– У тебя же учёба, – вступила в разговор Мико.

– Приду после неё, – пожал плечами я. – К тому же поработаю ночью, мне не привыкать. Распланирую наши обязанности, пока нет Митсуко и пришлю вам.

Я ожидал, что кто-нибудь из них возразить, почему это я взял на себя роль руководителя. Но, как ни странно, никто и слова не сказал. Это радовало и настораживало одновременно. И нет, я не беспокоился, что девчонки просто меня проигнорируют и не будут слушаться. Будут, куда они денутся? Но волновал тот факт, что за всю свою жизнь у меня никогда не было такого важного проекта. К тому же я всегда отвечал лишь сам за себя, а сейчас необходимо делать своё дело, да ещё и следить за девушками. Ответственность, вот чего я опасался.