Таким образом получилась следующая ситуация: чтобы гарантированно защитить все свои коммуникации на черноморском театре боевых действий, нападающей стороне обязательно необходимо было нейтрализовать российский Черноморский флот. Однако выполнение этой задачи становилось возможным только после уничтожения севастопольской морской крепости.

Автору, к сожалению, не известен детальный план войны против России, который был разработан в генеральных штабах Британии и Франции. Зато всем более или менее известны цели этой войны. Они были озвучены Генри Джоном Темплом, 3-м виконтом Палмерстоном, на тот момент министром внутренних дел Британии, в меморандуме от 19 марта 1854 года:

«Мой прекрасный идеал результата войны, которая вот-вот начнется с Россией, таков: Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции. Некоторые из германских провинций России на Балтике уступаются Пруссии. Королевство Польша восстанавливается как барьер между Германией и Россией. Валахия и Молдавия, и устья Дуная отданы Австрии… <…> Крым, Черкесия и Грузия забираются у России; Крым и Грузия передаются Турции, а Черкесия либо независима, либо связана с султаном как сюзерен»112.

Также очевидно, что уничтожение российского Черноморского флота в целях обеспечения безопасности своих коммуникаций на южном участке противостояния являлось, по сути, подготовительным, то есть первым шагом на этом длинном и славном пути.

И с любой точки зрения это должен был быть очень лёгкий первый шаг.

Хорошо защищённая со стороны моря, главная база Черноморского флота уверенно отразила бы любое нападение вражеского флота. Однако состояние сухопутной обороны крепости в начале 1854 года являло собою полную противоположность её морской мощи.

На тот момент вся группировка русских войск в Крыму насчитывала 37,5 тысячи солдат, но эти силы были распределены по всей территории полуострова от Керчи до Евпатории и от Балаклавы до Перекопа. Непосредственно в Севастополе располагался всего лишь 9,5-тысячный гарнизон при 23 полевых орудиях, плюс три тысячи матросов на кораблях.

Но самое главное – Севастополь «…с сухопутной стороны был только на одной трети своей окружности прикрыт каменною стеною; на остальных же двух третях город был совершенно открыт»113. Очевидно, что неприступный для атаки со стороны моря Севастополь был практически беззащитен на суше114. Поэтому 14 сентября 1854 года на ровные пляжи Евпатории, примерно в 90 километрах к северо-западу от Севастополя, был высажен 62-тысячный десант союзников при 134 полевых орудиях.

После отступления евпаторийского гарнизона, состоявшего из 200 человек «команды слабосильных Тарутинского егерского полка», для союзников путь на Севастополь был открыт, и они устремились к своей главной цели.

При имеющемся раскладе сил – подавляющем численном превосходстве у нападающих, а также отсутствии сухопутных фортификационных укреплений у обороняющихся – взятие с тыла русской морской крепости представлялось делом одного дня. Британцы даже не стали обременять своих солдат походными ранцами115: победа ожидалась быстрая, а трофеи богатыми.

Однако что-то пошло не так.

Вначале русские преградили союзникам путь, встретив их на речке Альме в 25 километрах от Севастополя. Князь Меншиков, командующий Крымской армией, собрал здесь практически все доступные ему силы.

Для союзников это был настоящий подарок: противник стоял перед ними в чистом поле, а не прятался за стенами каменной городской застройки. Поэтому войска союзников, превосходящие русских по количеству почти вдвое, имеющие на фланге поддержку своего огромного флота, вооружённые более мощным оружием (см. ниже), доблестно атаковали русских в течение трёх с половиною часов и в результате добились отступления армии Меншикова.