– Класс! – проворчал Рыбьеног, торопливо осматривая себя сверху донизу на предмет ссадин. – Как ты думаешь, экзема считается или нужны настоящие раны?

– Точно не знаю, – признался Иккинг. – Я никогда не встречался с акулогадами…

– Час от часу не легче, – простонал Рыбьеног. – В такие минуты я особенно радуюсь, что родился викингом, а не римлянином. – (Римляне были заклятыми врагами викингов. Они нахально вообразили, что могут завладеть всем миром, и, признаться, это им почти удалось.) – Только подумай, как скучно быть римлянином. Нежиться в теплой ванне, целый день разгуливать в тоге… Куда веселее дышать свежим воздухом и наслаждаться обществом кровожадных хищников с тысячью клыков…

– Тсс, – перебил его Иккинг, в девятый раз меняя направление. – Может, я хоть что-нибудь услышу…

Но вокруг по-прежнему стояла мертвая тишина, вот только волна, захлестнувшая Иккингову лодыжку, была определенно теплой.

– Есть х-хоч’чу, – раздался вдруг тоненький голосок, и мальчишки от неожиданности подскочили как ужаленные.

Из-за шиворота Иккинговой рубашки высунулся крошечный зелененький носик. Беззубик, маленький непослушный дракончик, сонно вскарабкался по хозяйской шее и расположился на верхушке шлема, где привык устраивать себе насест. Там он расправил крылышки, ловко выловил надоедливую блоху и душераздирающе зевнул, продемонстрировав ярко-розовый язычок и беззубые десны, за которые и получил свое имя.

Хоть Беззубик и принадлежал к породе простых садовых, самых заурядных из всех драконов, он был очарователен. Изумрудно-зеленая шкурка на брюшке переливалась перламутром, как у сардинки, и была присыпана изящными коричневатыми веснушками. Из-под несусветно длинных ресниц невинно взирали громадные, зеленые, как свежая весенняя травка, глазищи.

Однако внешность, как известно, обманчива, ибо драконы – самые эгоистичные существа на всем белом свете, и Беззубика можно назвать акулой в тюленьей шкуре.

– Беззубик, ты не мог бы нам помочь? – поинтересовался Иккинг. – Это ОЧЕНЬ ВАЖНО. Нам надо вернуться в бухту. Кажется, мы нечаянно попали в Летнее течение, и нам очень не хотелось бы повстречаться с акулогадами. А тебе? – Иккинг нервно хихикнул. – Так что будь добр, взлети повыше и поищи другие лодки, чтобы мы смогли взять верный курс.

– П-п-попр’си Жутьзд’рову. Б’бе-беззубик ку-ушать хоч’чет, – капризно отозвался дракончик.

Он явно поднялся не с той ноги.

Иккинг возвел глаза к небу и принялся терпеливо объяснять Беззубику, что Жутьздорова уснула и разбудить ее нет никакой возможности.

Жутьздоровой звали дракониху Рыбьенога. Она была довольно милой скотинкой, но почти все время спала. Вот и сейчас она, вытянувшись во весь рост, лежала под скамейкой. Рыбьеног заботливо подложил ей куртку под голову, чтобы дракониха не захлебнулась в постепенно углубляющейся луже.

– Б’бе-беззубик не сд’двинется с места, – возмущенно заявил зеленый дракончик. – Н-н-не покормишь – н-н-не полеч’чу. Б’бе-беззубик об’являет забассстовку! Иккинг ра-раскомандовался! Сд’делай то! Сд’делай сё! Б’бе-беззубик дракон, а не ра-раб. Б’бе-бедный Б’бе-беззубик только и делает, что ра-работает.

– Беззубик, ты с самого завтрака спишь без просыпу! – возразил Иккинг. – В жизни не слышал такой бессовестной лжи! Ты же знаешь, я с тебя пылинки сдуваю, целыми днями кормлю, рассказываю анекдоты, таскаю на руках…

– У Б’бе-беззубика крылышки сла-абые, – пожаловался Беззубик.

– Сегодня ночью ты меня ЧЕТЫРЕ РАЗА будил…

– Б’бе-беззубику приснился оч’ плохой сон. – Дракончик еще шире распахнул зеленые глазищи. – Б’бо-большие страшшшные дяд’дьки с ОГРОМНЫМИ ЗУБИЩАМИ гонялись за б’бе-бедным Б’бе-беззубиком по всей кроват’ти, х’хотели поймать б’бе-бедного Б’бе-беззубика, потому что он такой хopoшшший…