Последующие сканы мозга подтвердили теорию и позволили предположить, что каждый раз, когда мы думаем о возможном будущем, мы разрываем страницы наших автобиографий и монтируем получившиеся фрагменты в новый сценарий. Это ключевой процесс для предвидения и находчивости, но за него мы платим точностью, так как воспоминания в процессе становятся разрозненными и перемешанными. «Неудивительно, что мы путаем воспоминания и воображение, учитывая, что у них так много общих процессов», – говорит Дэниел Шактер, психолог из Гарвардского университета.
Почему мы забываем?
Чтобы мы помнили, наша память должна уметь делать три вещи: • кодировать информацию в форме, подходящей для хранения;
• сохранять эту информацию;
• открывать к ней доступ позже.
При неудаче в любом из этих пунктов мы забываем.
На стадии кодирования отвлечение или снижение внимательности может препятствовать запоминанию. Уже имеющиеся воспоминания иногда «угасают» и становятся менее различимыми, когда на них накладываются новые – возможно, потому что воспоминания хранятся в наслаивающихся друг на друга скоплениях нейронов. Кроме того, травмы мозга разрывают связи между гиппокампом и корой головного мозга, необходимые для воспроизведения информации.
Неудачный поиск в памяти, например, когда чье-то имя вертится у вас на языке, происходит потому, что поисковые алгоритмы мозга неидеальны, и бывает сложно различить правильные сигналы среди прочего нейронного шума. Многие ошибки памяти происходят на стадии извлечения, когда воспоминания перекодируются и особенно уязвимы к изменениям или потере.
При прочих равных мы склонны помнить наиболее важные вещи, то есть информацию, потенциально полезную или угрожающую.
Наиболее экстремальный пример – это вспышки воспоминаний, когда детальные сильные воспоминания въедаются в мозг и затем держатся годами. Как правило, это случается при необычных событиях, связанных с сильными эмоциями. Именно из-за эффекта вспышки воспоминаний так много людей помнят, где находились, когда услышали об убийстве президента Джона Ф. Кеннеди в 1963 году, смерти принцессы Дианы в 1997 году или событиях 11 сентября.
Другой распространенный феномен – реминисцентный подъем – относится к воспоминаниям, которые мы формируем от юности до зрелости. Став старше, мы с большей вероятностью вспомним события именно этого периода, чем любого другого. Возможно, реминисцентный подъем происходит из-за важности и особой эмоциональной значимости происходящего – в этот период мы встречаем партнеров, заключаем браки, рожаем детей, выходим на работу, получаем дипломы и путешествуем по миру.
Фиктивные воспоминания
Удивительно, но некоторые из наших воспоминаний могли вовсе не происходить. После события память уязвима к изменениям. Например, кто-то стал свидетелем автомобильной аварии, а затем его спросили, машина остановилась до или после дерева. Человек с большей вероятностью «добавит» дерево в воспоминание, хотя дерева в действительности не было. Это явление отражает тот факт, что, извлекая воспоминание, мы перекодируем его и в ходе этого процесса может закрасться ошибка.
Элизабет Лофтус из Калифорнийского университета в Ирвайне и ее коллеги показали, что такой «эффект дезинформации» имеет серьезные последствия в суде: эксперименты неоднократно подтверждали, что свидетелей можно запутать при допросе. К счастью, результаты исследований предлагают для полиции, адвокатов и судей формулировки вопросов, которые с большей вероятностью дадут надежный ответ.
С эффектом дезинформации связаны «восстановленные» и ложные воспоминания. Группа под руководством Генри Рёдигера и Кэтлин Макдермотт из Университета Вашингтона в Сент-Луисе, США, провела обширные исследования, показывающие, что ложные воспоминания формируются относительно просто. Продемонстрировав человеку несколько предметов, можно позже заставить его «вспомнить» предмет, которого не было среди показанных, но он был связан с ними по значению. Предположения и запутывающая информация создают «воспоминания» о личных событиях, в которые человек будет твердо верить, но которые никогда не происходили.