В организации крупных и общенациональных фандрайзинговых кампаний и таких их популярных акций, как благотворительные балы, ярмарки, шоу, соревнования – перечень может занять не один десяток страниц – за широкими спинами знатных персон стоят, как правило, специализированные фирмы, знающие как привлечь и развлечь гостей-доноров.

Таких организаторов-волонтеров, как миссис Силлс, конечно же, привлекают к процессу – у них есть опыт, шарм, нюх и, главное, связи. Но в целом он находится в руках профессионалов из индустрии развлечений – как из сферы бизнеса, так и из третьего сектора. В этих случаях расходы на «развлечения доноров» могут составить иногда до половины собранных средств – человеческое тщеславие и состязание в престиже стоят дорого. И тут свое осуждающее слово раньше или позже скажут уже упомянутые «сторожевые псы» филантропии (watchdogs) и, конечно, пресса. Однако масштабы оставшейся части тоже могут впечатлить – это миллионы и десятки миллионов долларов.

И все же подавляющее большинство акций по сбору пожертвований – для небольших организаций, местных или этнических общин, в кварталах больших городов, в малых городках или поселках – проводят волонтеры. Они тоже делают это с выдумкой, изобретательностью, самоотдачей, но – с небольшими деньгами.

…В своей ухоженной резиденции, занимающей целый этаж небоскреба на 6 авеню, в квартале на запад от 5-й, Объединенный еврейский призыв (United Jewish Appeal – UJA) занимается организацией общенациональной кампании сбора пожертвований на сумму в 600 млн. в пользу Израиля и для нужд еврейских общин в США. В нее вовлечены более 700 локальных общин Америки, у которых свои программы сбора средств на эти цели.

Чтобы собрать эту огромную сумму, UJA использует утонченные приемы, которые эта организация позаимствовала не только в американском бизнесе и новейших информационных технологиях, но и в практике частных детективов. В компьютерах UJA хранится информация о числе еврейских семей в каждом городе Америки и суммах, собранных здесь в предыдущих кампаниях, начиная с 1967 года. Перед одним из помощников директора текущей кампании лежат папки с сотнями документов, сгруппированных по регионам, в которых сосредоточены фамилии дарителей с суммой взноса более 10 тыс. в год.

«Мы периодически проверяем и обновляем эти списки, – говорит помощник директора. «Скажем, в списках есть донор с предыдущим взносом в 100 тыс. Мы выясняем через его друзей или сотрудников, или людей из его общины, что у его бизнеса был успешный год и что его доход составил, допустим, минимум миллион долларов. На этой основе мы предполагаем, что он без особого труда сможет внести нам 200—250 тысяч».

Чтобы держать руку на пульсе еврейской «клиентуры» и разыскивать новых «бумажных миллионеров» или другие имена еврейских богачей, отсутствующих в ее досье, UJA имеет подразделение, которое исследует финансовые и биржевые справочники, проспекты, годовые отчеты корпораций. Даже опубликованные некрологи – последние для того, чтобы затем обратиться к богатым вдовам.

«Сбор пожертвований требует не просто личного контакта, но и тактичности, а нередко и изобретательности», – рассказывает он дальше. «Иногда необходимо деликатно помочь новому донору определиться с его взносом. Один из принятых способов – подойти к цели кружным путем. Например, сказать, что доставка одной еврейской семьи в составе 4-х человек из СССР в Израиль и ее обустройство здесь в первом году стоят 75 тыс. долл. (напомним, что разговор происходит в конце 70-х гг. – Ф