– Ревнивый? Кажется, я это заметила. Но послушай вот что, любимый: женщина никогда не признается мужчине, что спровоцировала его на ревность. Как знать, вдруг я специально подталкивала тебя к решительному шагу?

– Зачем?

– Ты мне понравился, и я подумала, что незачем ждать.

– От Дарио ты ждала первого шага… хотя бы первое время. Я всегда буду к нему ревновать. Он твой бывший, с ним ты познала первое чувство.

– Впервые я влюбилась в Серджо, но это неважно. Я хотела тебя, наверное, потому, что стала смелее. Между прочим, как тебе пришла в голову идея поцеловать меня?

– Это получилось случайно. Я собирался показать тебе, как подтолкнуть Дарио к объяснению в любви.

– А ты еще и лгун, каких свет не видывал! Я тебе не верю. И действительно ничего о тебе не знаю.

– Узнаешь со временем. У нас впереди целая жизнь. Кстати говоря, ты сама меня спровоцировала. Разве можно говорить мужчине такое вот: разве можно от меня хотеть большего? Во-первых, это руководство к действию, а во-вторых, ты нереально наивная. Я уж собирался было сказать тебе, что у меня никогда прежде такого не было.

– Мог бы и не говорить. И так было все понятно. Думаешь, я всегда буду тебя любить?

– Непременно. Я приложу для этого максимум усилий. Буду исполнять все твои желания и прихоти, обеспечивать тебе максимум комфорта, лелеять и холить. Женщине нравится, когда ее любят и постоянно завоевывают. Ты никогда меня не разлюбишь, поскольку я не допущу этого. Конечно, ты можешь любить меня, но все равно прийти к мысли, что нам необходимо расстаться. Но ты не сможешь меня бросить, ведь лучше меня в природе мужчины просто нет.

– Скромность тебя украшает, – заметила Деми, улыбаясь.

– Я скромный, но я не тормоз. Я совершил в своей жизни только одну ошибку, расплачиваться за которую собираюсь до конца своих дней. И я надеюсь, что ты, как моя любимая и, бог даст, единственная жена, никогда об этом не узнаешь.

– А я надеюсь узнать. Тогда я смогу использовать твой промах против тебя самого. Ты ведь этого боишься?

– Да! Я поцеловал тебя потому, что мне хотелось это сделать. Очень…

– И это единственная причина.

– Да. Может быть…

– Тебе можно повторить попытку? Поцелуй меня!

Декьярро сразу же прикоснулся к ней губами и ртом.

– Когда ты услышал шаги, то не убрал руки и не прекратил меня целовать. Почему?

– Я хотел показать Дарио, что теперь ты – моя, – он смутился, отворачиваясь от нее.

– Выходит, ты знал, что зайдет именно он.

– Я узнал его по шагам. Мне стыдно признаваться в подобных вещах. Я так виноват перед тобой!

– В чем же?

– Я за тобой не ухаживал, как полагается.

– Вот уж не заметила! Я не считаю, что это так. Ты даже подарил мне цветы.

– Это было сделано… ради плана.

– Опять врешь!

– Да. Прости!

– Ты очень даже красиво и трогательно за мной ухаживал. А то, что я об этом и не подозревала, даже делает тебе честь. И у нас вся жизнь впереди – ты можешь наверстать упущенное.

Декьярро целовал ее.

– Я так надеялся, что когда целовал тебя – ты уже любишь меня.

– Конечно, в ту минуту я тебя уже обожала! Как я могла влюбиться в Дарио? У меня, оказывается, и вкуса-то нет!

– Теперь есть.

– Я благодарна тебе за это.

Декьярро встал на одно колено.

– Что это?

– Как что? Официальное предложение. Как в кино.

Он открыл коробочку, внутри которой оказалось зеленое сердечко с золотыми листиками. Само кольцо было платиново-серым.

– Господи! Какая красота! Где тебе удалось раздобыть такое?

– Я сделал его на заказ в одном французском магазине. Уже очень давно оно было куплено.

– Но… Но неужели ты был уверен, что я соглашусь стать твоей женой?

– Конечно, нет. Это кольцо ведь достаточный аргумент для того, чтобы ты сказала «да?» – Декьярро встал с колен.