– Тимур Мухамедович! – выкрикнула Рита, столкнувшись с неожиданным препятствием.

Швайнштерн вздрогнул и повернулся к ней. Он сразу узнал девушку.

– Чего вам?

– Автограф! – выпалила Рита, задыхаясь от бега, и умоляюще добавила: – Пожалуйста.

– Ладно… – смягчился Швайнштерн. – Пропусти ее, Колян. Вообще-то я не люблю давать автографы, но с вами мы, можно сказать, знакомы, так что…

Он взял протянутые Ритой тетрадку и ручку.

– Кому?

– Маргарите. – Девушка покраснела еще больше и стала, затаив дыхание, следить, как Швайнштерн старательно выводит ее имя.

Справился он быстро, да и само посвящение вышло по-швайнштернеровски незамысловатым. «Маргарите», – прочитала Рита. Дальше следовали дата и размашистая подпись. И больше ничего.

– Спасибо! – пискнула она, не зная, что делать дальше.

Швайнштерн уже собрался было зайти в студию, как вдруг шальная мысль мелькнула у него в голове.

– Маргарита? – окликнул он девушку, все еще стоявшую возле лимузина. – А вы очень спешите?

Рита подумала о том, что ей уже пора бы торопиться на занятия, но едва она открыла рот, чтобы сообщить об этом артисту, как тут же захлопнула его и с трудом выдавила из себя:

– Нет.

Рите хотелось, чтобы это прозвучало небрежно, но голос и волнение выдали ее, поэтому получилось хрипло и как-то жалко. Однако Швайнштерн, похоже, не обратил на это внимания.

– Отлично! Хотите покататься?

Артист улыбался девушке широкой обаятельной улыбкой, демонстрируя все свои тридцать два зуба, белые и ровные, будто специально рекламируя своего стоматолога. Покататься на легендарном лимузине! Со своим кумиром! Ну, конечно, да! Тем не менее, Рита решила схитрить.

– Не знаю… – протянула она с сомнением и тоже улыбнулась в ответ, застенчиво, но в то же время кокетливо. – У меня были тут кое-какие дела.

– Тогда, может, в другой раз? – Швайнштерн видел ее насквозь и не собирался попадаться на такой дешевый трюк.

– Нет-нет, – спохватилась Рита и торопливо добавила: – Дела подождут. Но вам разве не надо туда?

Она кивнула в сторону студии.

– Ерунда! – небрежно махнул рукой Швайнштерн. – Еще рано, к тому же мы ненадолго.

Он галантно распахнул дверь лимузина перед Ритой и сделал приглашающий жест:

– Прошу.

Рита не стала возражать и полезла в машину, жалея только о том, что не приоделась соответственно неожиданному приглашению. Швайнштерн и телохранитель влезли следом. Рита примостилась на краешке заднего сиденья, а мужчины сели по сторонам, на боковых. Лимузин, как и все подобные машины, был внутри очень просторным. Сюда свободно поместилось бы человек восемь. Вдобавок прямо за спиной водителя находился мини-бар, и Швайнштерн тут же гостеприимно протянул к нему руку.

– Чего желаете?

– «Бейлис»,если можно, – робко ответила Рита.

– «Бейлис» так «Бейлис». А я, с вашего позволения, отведаю вина.

– Красного?

– Верно, красного. А вы, выходит, в курсе, что я его люблю?

– Да! Я все-все про вас знаю! – восторженно воскликнула Рита, радуясь, что может поддержать разговор. – И какие напитки вы предпочитаете, и где любите отдыхать, и всю вашу биографию. Я ни одного сюжета на вашем канале не пропускаю.

– Приятно. Да, приятно это слышать от такой симпатичной девушки, как вы! – польстил ей Швайнштерн.

– Ну что вы… Я самая обычная… – Рита потупилась.

«Не страшная, но я видал и получше», – подумал Швайнштерн, но вслух серьезно сказал:

– Вы себя недооцениваете. Куда хотите поехать?

– Не знаю… – Рита и так была на седьмом небе от счастья, что ей вообще позволили тут посидеть.

– Тогда просто покатаемся по центру.

Водитель завел двигатель, и лимузин тронулся с места. За окном проплывали знакомые городские пейзажи, но Рита не обращала на них внимания. Сама она не знала, что сказать, а артист не стремился ее разговорить. Его лицо было грустным.