Улька оглянулась. Рядом стоял Жорик. Он так тихо сидел в уголке со своим конструктором, что Улька его даже не заметила. Улька немного успокоилась и сказала:
– Спасибо.
– А что это ты там рисовала? – спросил Жорик.
– Мою божью коровку.
– Как это твою?
– У меня дома живёт. В спичечной коробке. Зимует.
– А потом что?
– А потом она проснётся, полетит и увидит весь мир.
– Прямо весь? – спросил Жорик с сомнением.
– Ну, может, не весь, но половину точно. Ой, смотри, это не твоя мама идёт?
Жорик всмотрелся в окно, развернулся и побежал в коридор. А Улька увидела, что по дорожке идёт и её мама тоже.
Первого марта Улька проснулась взволнованной. Сегодня она скажет божьей коровке, что наступила весна! Она крикнула:
– Ура!
И побежала к фикусу будить коровку.
– Улька, ну ты даёшь. Ты в окно посмотри, – сказала сестра.
За окном шёл снег.
– Хорошо, – вздохнула Улька. – Подождём ещё.
Она поставила коробочку обратно за фикус и снова стала ждать.
– До тепла осталось не знаю сколько дней…
– До тепла осталось, может быть, двадцать дней…
– До тепла осталось совсем чуть-чуть дней…
Снег шёл до самого апреля, а потом в два дня растаял, стёк ручьями и дождём. Из-за туч выползло яркое весеннее солнце. Наконец Улька достала спичечную коробку и отодвинула крышку. Божья коровка выбралась Ульке на руку и застыла.
– Наверное, думает, в какую сторону лететь, – сказала Улька папе.
– Давай поднесём её к форточке, – предложил он в ответ.
Так они и сделали. Божья коровка сначала долго прогуливалась по руке, а потом резко взмыла вверх и улетела прямо в весеннюю улицу. Через секунду её уже не было видно.
Ульке стало весело и грустно одновременно.
На следующий день в детском саду она подошла к Жорику и сказала:
– А у меня божья коровка проснулась.
Жорик поднял глаза от конструктора, подумал немного и спросил:
– И что – улетела?
– Ага, – ответила Улька. – Прямо в форточку.
– Хорошо, – ответил Жорик и больше ничего не сказал.
А через несколько дней мама забрала его прямо в тихий час. И больше Жорик в садик не ходил.
Январь
Панацея
Болеть – дело противное. Но в Улькиной семье заболеть было сложно. Каждый в доме имел универсальное средство от всех болезней. Бабушка всё лечила йодной сеткой. Папа – вьетнамским бальзамом «Звёздочка». Мама – ромашковым чаем. Старшая сестра предлагала попить водички, да побольше.
Улька знала, что всех лечит Панацея. Потому что имя этой волшебной женщины часто звучало, когда применялись йодная сетка, вьетнамский бальзам «Звёздочка» или ромашковый чай. И даже когда выпивалось два стакана воды. Именно Панацея придумала все эти замечательные средства, которыми можно было вылечить что угодно.
Вот приходит Улька с прогулки и несёт на ноге награду. Добытую в смертельной схватке за тополиную ветку. Награда нашла героя, и она великолепна: переливается сиреневым, сереет пылью, выглядит устрашающе. Домой принесён синяк.
Взрослые редко могут оценить такие подвиги по достоинству. Однако помощь бойцу окажут незамедлительно. Десант спасателей вихрем захватывает Ульку и уносит на кухню. Там синяк упекают в заточение йодной сетки, сверху мажут бальзамом «Звёздочка», и уже на столе дышит паром кружка с ромашковым чаем.
Из комнаты доносится:
– И водички попей! Ускоряет обмен веществ!
Или вот папа полез на антресоль и потянул спину. Не проходит и мига, как папу разложили на диване и разрисовывают спину йодной сеткой. Мама несёт ромашковый чай, а сам обездвиженный папа упрямо тянется к тумбочке за вьетнамским бальзамом «Звёздочка».
Пробегающая мимо сестра заглядывает в комнату:
– И водички попей! Очищает организм!