Первым делом меня раздели. Выразили восторг по поводу белья. Нацепили черный парик… и… понеслось. Завертелся творческий процесс!

Через пару часов, хромая, голодная, донельзя злая и уставшая я, наконец-то, вышла в коридор.

И раздался мой с Рэнаром воистину гомерический хохот, когда мы друг друга увидели. И я даже не знаю, кто из нас выглядел комичнее. Но то, что нас вряд ли бы хоть кто-то узнал – это точно!

На принце были ярко-голубые лосины, по-иному и не назовешь те супер-облегающие брюки, заправленные в гольфики, пиджак чуть более сдержанного цвета, но зато с пышным жабо и в облипку. Ботиночки с массивными пряжками и шикарный белый парик с задорными кучеряшками. Глаза вместо бирюзовых стали зелеными.

Меня же Гил обрядил в самую настоящую старушку. Под темное строгое платье мне подложили маленькую подушку, изображающую горб. На голове красовался черный парик, который покрыли черным чепчиком с оборочками. С помощью косметики и толики магии лицо состарили лет на шестьдесят. Ещё и всучили сумочку приличного размера в одну руку, а во вторую – клюку.

Принца от такого зрелища сложило пополам. Мне же пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не упасть. И мы оба ещё минут десять не могли остановиться. Только вроде переводили дыхание, выдыхали, утирали слезы, а потом, вновь подняв головы, видели друг друга и снова начинали хохотать как умалишенные.

– Вам не нравится? – с вызовом, но своим манерным голоском спросил с недовольством «попугайчик», устав наблюдать за тем, как мы смеемся.

– Всё идеально! – утерев слезы, с трудом произнес Рэнар. – В этот раз ты превзошел сам себя! И, ты был прав, я… в восторге!

Меня его слова удивили, ведь мы оба выглядели крайне комично. И привлекали внимание. Однако уже через полчаса, когда мы вошли в особняк четы Палиния, я поняла, почему Рэнара всё устроило. Он не выделялся в толпе своим нарядом. Наоборот, он был самый модный и яркий в этом зоопарке. А благодаря хорошей фигуре, широкому развороту плеч и красивому лицу так и вовсе превосходил всех местных мужчин. Ну а мне только и оставалось, что следовать рядом, сгорбившись в три погибели, шипеть недовольно себе под нос и, прихрамывая, гневно стучать палкой по блестящему паркету.

По всем правилам распорядитель этого праздника перед входом уточнил наши имена и громко произнес их, когда мы вошли в зал. И сотни взглядов устремились на нас. Все сначала обратили внимание на незнакомые фамилии, а потом их всех буквально приковало к Рэнару. Девушки томно вздохнули, замахали отчаянно своими веерами и сделали по контрольному выстрелу глазками в его сторону, готовясь к кровопролитной войне с другими претендентками на такого красавца. Мужчины нахмурились, подобрали животы и расправили плечи, приготавливаясь к напряженным оборонительным сражениям за своих дам.

А я, обводя всё это «воинство» взглядом исподлобья, готовилась к худшему. Тому, что меня не заметят обезумевшие из-за Рэнара дамы и затопчут. Радовало, что мужчина отходить от меня не собирался, наоборот, взял под локоток и с пиететом вел к хозяевам, чтобы поздороваться.

– Навир Растар из Раграиля! – представился громко Рэнар, когда мы подошли к пожилому тучному мужчине и его супруге в ярко-зеленом платье. Молоденькая девчушка, стоящая по левую руку от хозяина, вероятно, их дочка, в белом довольно откровенном наряде, в чью честь и устраивался этот бал, томно выдохнула.

– Рады приветствовать вас, уважаемый Навир! – папаша, завидев такой экземпляр в дорогих одежках, сразу мысленно подсчитал их стоимость и приветливо протянул руку, чтобы закрепить приветствие.