– А можно я откажусь? – неуверенно ответил я.

– А что такое? – удивился вожатый. – Неужели ты не хочешь быть командиром?

– А он боится, – подала голос та самая девочка.

Вот это было очень обидно и неожиданно. Командиром отряда я становиться не собирался, но и трусом прослыть не хотелось.

– И ничего я не боюсь, – начал оправдываться я. – Может, кто-то ещё хочет помимо меня. Я в автобусе командиром побыл. Вот, давай ты, – я указал на первого попавшегося мальчика.

– Так дело не пойдёт, – не одобрил мой выбор вожатый.

Вовка тоже согласился с тем, что так дело не пойдёт, и тут же предложил свою кандидатуру. Он ещё добавил, что если ему дадут пионерский горн, то он может в дополнение взять на себя почётную обязанность быть трубачом. Обещал, что, как и ожидает Алексей, это будет очень весело. Алексею заранее стало невесело. Именно это читалось на его лице, когда он посмотрел на Вовку. Ещё, наверное, вспомнил, как тот выпрыгнул из окна, а потом залез в чемодан.

– А что это у тебя с карманами? – тут он заметил на Вовке последствия первого обеда.

– Котлета, – ответил Вовка и достал её из кармана.

Сделал он это с таким непринуждённым видом, как будто носить котлеты в карманах для него было привычным делом. С таким же невозмутимым видом он её продемонстрировал вожатому.

– Я потом доем, – Вовке, видимо, показалось, что Алексей не оценил его припасов.

Но мне так подумалось, что Алексей постарался вообще это не оценивать. Котлета в кармане была последним аргументом против выбора Вовки в командиры. Вряд ли он в принципе рассматривал его кандидатуру, но котлета перекрыла все «за». Даже если бы весь отряд проголосовал вдруг за Вовку. Он просто отправил его переодеваться, но тут же вспомнил, что все вещи, кроме парадных, сдали в чемоданную. Переодевать Вовку в парадную форму он не решился. Вдруг до вечерней линейки, где произойдёт торжественное открытие смены, Вовка и её уделает. Поэтому отправил его просто застирать шорты. Всё равно сейчас будет тихий час, и за время отдыха они успеют высохнуть.

После ухода несостоявшегося командира отряда мы продолжили выборы. Я предложил выбрать самого сильного и бороться на руках. Я заранее сообразил, что не самый сильный, но Алексей этот способ обозвал варварским и предложил бороться на головах. Все мы, конечно, сначала удивились и выразили сомнение, что борьба головами гуманнее борьбы на руках, но вожатый объяснил, что не буквально надо головами биться, а тот, кто умнее, и будет командиром отряда. Тут я тоже выдохнул. Ведь если верить мнению нашей бабки, то я со своим умом никак не могу рассчитывать на звание командира. Но, честно говоря, даже если это и не так, на власть я не претендовал. Будь я даже семи пядей во лбу.

Алексею пришлось тяжело. Судя по всему, в нашем отряде никто не хотел на себя взваливать этот груз почётной ответственности. За исключением девочек. Те были только рады покомандовать, но вожатый упорно искал командира среди мальчиков. Так продолжалось до тех пор, пока к нам не зашёл Сергей Иванович. Старший пионервожатый.

– Что у вас тут за баталии? Даже на улице слышно.

– Да вот. Не можем командира отряда выбрать.

– Все хотят в командиры? – улыбнулся Сергей Иванович.

– Если бы, – тяжело вздохнул Алексей.

Старший пионервожатый сказал, что это он сейчас быстро исправит, и спросил фамилию у первого попавшегося мальчика.

– Канарейкин, – смущённо ответил тот.

– Кто за Канарейкина? – Сергей Иванович обвёл взглядом остальных и сам первым поднял руку.

В ту же секунду вырос лес рук, и Канарейкин единогласно был выбран командиром нашего отряда. Только Алексей не проголосовал. Он сказал, что это как-то не по правилам. На что старший пионервожатый потрепал по волосам нового командира и, пожелав удачи Алексею, направился к выходу.