Ко времени нашествия Батыя мы застаем Тверь и Тверской регион обширной западной частью удельного Переяславского княжества, периодически участвующего в стычках с новгородцами. Источники молчат о каких-либо других особенностях территории в это время. Заметим, что Переяславль как удельное владение достался Ярославу Всеволодовичу после смерти Всеволода в 1212 г. Старший сын Всеволода, Константин стал владеть Ростовом, Юрий – Владимиром, а самый младший из этих четырех сыновей – Владимир получил Юрьев Польской, хотя как сообщает Татищев, Всеволод хотел отдать Владимиру Москву.

Но Москва при этом разделе земель осталась в составе Владимирского княжества, т.е. в руках Юрия Всеволодовича. Однако, Владимир не пожелал княжить в Юрьеве и скрылся в Москве, переждав перед этим некоторое время в Волоке Ламском. Как пишет М. Н. Тихомиров, «…и седе ту в брата своего городе Гюргове». (Древняя Москва….). Троицкая л. подтверждает, что « он еха в Москву». Владимира поддерживал, а скорее подстрекал к захвату Москвы старший брат Константин в пику Ярославу и Юрию. Но позже старшие братья примирились и положение Владимира стало сложным. Юрий осадил Москву в 1213г, вынудил брата покинуть город и он был отправлен на княжение в Переяславль Южный, а Юрьев был отдан следующему по старшинству Святославу.

Из этих событий для нас важно, что Москва уже в ту пору котировалась у княжеской династии достаточно высоко, как минимум следом за Юрьевым. И этому есть объяснение. Вот что пишет М. Н. Тихомиров (Древняя Москва): «Во второй половине XII в. Москва упоминается сравнительно редко и обычно в связи с военными событиями. Однако уже замечаются явный рост города и повышение его общего значения среди других городов Суздальской земли. Москва выступает перед нами прежде всего в качестве крайнего оплота Суздальской земли на ее западной окраине, передового пункта по отношению к Рязанской земле. Не забудем того, что обычная дорога из Рязани во Владимир шла кружным путем по Москве-реке и далее по Клязьме, так как Владимир и Рязань разделяли непроходимые леса и болота. Это своеобразное положение Москвы как перевалочного пункта между Рязанью, Черниговом и Владимиром становится все более заметным к концу XII в., когда она играет важную роль во время княжеской междуусобицы, последовавшей после смерти Андрея Боголюбского. В 1175 г. в нее пришли два князя, стремившиеся утвердиться в Суздальской земле, – Михалко Юрьевич и Ярополк Ростиславич. Они шли из Чернигова, видимо, той же торной дорогой, по которой ранее добрался до Москвы Святослав Ольгович. Ярополк поехал из Москвы в Переславль-Залесский, Михалко – во Владимир. Здесь мы чрезвычайно наглядно видим удобное положение Москвы как конечного пункта дорог, идущих из Чернигова. Из Москвы открывался путь и во Владимир, и в Переславль, и в Великий Новгород.»

Это представление Тихомирова никак не расходится с мнением С. Ф. Платонова: «… с другой стороны, и торговое значение Москвы в первую пору ее существования не выясняется текстом летописей. Если вдуматься в известие летописей о Москве до половины XIII в. (даже и позже), то ясна становится не торговая, а погранично-военная роль Москвы.» (Курс лекций…)

Надо сказать, что история с «княжением» Владимира в Москве тёмная, и нам сложно понять интригу этих событий; скорее всего Владимир по молодости и неопытности недооценил будущих превратностей склоки между родными братьями. Но то, что он выбрал для противостояния с Юрием именно Москву, говорит и о её выгодном стратегическом положении и о достаточности ресурсов. Снова читаем у М. Н. Тихомирова :