Наутро дочке стало лучше, за ней понаблюдали еще несколько дней, и мы настойчиво стали просить врачей о том, чтобы нас выписали. Процедура выписки это еще один очень важный момент, когда муж просто необходим молодой маме во время ее пребывания в роддоме. Нас выписали самыми первыми в тот день, только потому, что я любезно согласился оплатить покупку новой швабры для родильного отделения.

Выписку назначили на 14:00. Утром в 7:00 я уже находился в нашей квартире с продуктами в одной руке, шариками в другой и половой тряпкой в зубах. За несколько часов я привел квартиру в порядок и немного ее украсил.

До появления дочурки на свет мы с Леной жили не одни, с нами в квартире обитал еще вислоухий кот, наш пушистый любимец. Он очень сильно переживал наше отсутствие, плохо ел и начал линять из-за сильного стресса. Кот был ужасно рад, что я вернулся домой и впервые за всю неделю находился с ним рядом в течение нескольких часов.

На следующий день, после того как Лена родила, бедняга чуть не остался без своего главного лакомства – вареного куриного филе. В самое первое утро нашего пребывания в роддоме, около семи часов, я оделся и решил съездить домой покормить кота и купить в магазине какой-нибудь еды. Я уже спустился вниз и тут чуть не сходил по маленькому прямо в штаны. За моей спиной, не пойми откуда, возникла не очень приятной наружности бабуля и заверещала: «Ты куда намылился?». Удостоверившись, что мое сердце поднялось из пяток до уровня пупка, я ответил, что вчера моя жена родила дочь, а я иду домой покормить кота. И хотя я говорил чистую правду, зловредная бабка усомнилась в моих словах и потребовала предъявить ей мой паспорт. К счастью, документ был со мной, и я протянул его старушенции. Она вписала все мои данные в какой-то старый журнал и отдала паспорт со словами: «Смотри, я тебя запомнила!». В тот момент я подумал, как хорошо, что всегда ношу документы с собой. Тогда я считал, что это конец истории с «доброй» старушкой, но все было не так просто. Через несколько часов я вернулся, как к себе домой, зашел в холл и направился прямо к лифту, но тут услышал окрик: «А ну стоять!». По «милому» голосу я узнал свою старую знакомую, которая на этот раз вопрошала меня, куда это я собрался без сменной обуви? Без сменки пущать не велено! Я не стал спорить, сменной обуви у меня не было, но зато было два полиэтиленовых пакета, которые я и натянул на ноги вместо сменной обуви. Старушка вновь потребовала паспорт, но сумку она проверять не стала. Я искренне надеялся, что уяснил все правила, по которым старушка проверяла тех, кто пытался нарушить ее покой, но опять ошибся. С бабулей мы столкнулись еще один раз, и произошло это именно в тот момент, когда я меньше всего ожидал подвоха.

Прошло семь дней, наконец-то, выписка! Приехали самые дорогие нам люди, мои родители и родители жены. К сожалению, у других родственников и друзей не получилось встретить нас у дверей роддома, работа не позволила. Но это ничего, они все до одного позвонили и поздравили нас с выпиской. Я никогда не обижаюсь на людей, которые проводят много времени на работе. Ведь у каждого есть семья, которую необходимо кормить, у каждого есть начальник и обязанности, которые не могут ждать. Главное, это то, что люди мысленно были с нами, и мы чувствовали их поддержку, хоть их и не было рядом. За эти непростые семь дней все друзья и близкие не раз подбадривали нас теплыми словами, что, несомненно, нам помогло.

И вот мы спускаемся по лестнице, я держу дочку на руках, малышка «упакована» в огромный конверт, подаренный бабушкой и дедушкой. Конверт был куплен, что называется на вырост, причем он был настолько велик, что дочурку не было и видно. Мы, конечно, были безгранично счастливы, ведь семь самых изматывающих и тревожных дней нашей жизни были уже позади. Я держу на руках абсолютно здорового ребенка и думаю лишь о безоблачном будущем, супруга полностью разделяет мои чувства, и мы втроем скользим по лестнице вниз. И тут вдруг, как гриб после дождя, перед нами вырастает та самая старушенция и требует, чтобы мы немедленно сменили обувь. Меня это уже мало волновало, поэтому я лишь слегка улыбнулся, но бабуля рассвирепела и стала орать пуще прежнего. Видя, что старушка разозлилась не на шутку, мы ускорили шаг. Она еще что-то долго кричала нам вслед, но, к счастью, гнаться за нами не стала. Мы остановились около того места, где обычно происходит фотосессия во время выписки. Как ни странно, но во всей этой суматохе, я все же не забыл за несколько дней до выписки договориться с местным фотографом о том, чтобы он сделал несколько десятков хороших снимков. Фотограф принялся за работу. Я его предупреждал, чтобы он не фотографировал ребенка вблизи со вспышкой. Несколько лет назад я сам работал фотографом, поэтому не понаслышке знаю, как пагубно влияет яркая вспышка на здоровье глаз, а тут речь шла о нашей маленькой принцессе. И тут я вижу, что этот «охламон» начал снимать кроху со вспышкой и делал бы такие снимки и дальше, если бы я решительным образом не прекратил это безобразие. С каждой секундой я все больше убеждался в том, что присутствие папы в роддоме просто необходимо! Фотографий тогда было сделано более чем достаточно, конечно вышли они далекими от идеала, а точнее от идеала были далеки наши с супругой изможденные лица. Новоиспеченные дедушки и бабушки неловко и с опаской держали малышку на руках, пока фотограф делал последние снимки. После фотосессии с дочуркой мы все отправились домой. Конечно же, Лена была приятно удивлена хоть как-то убранной квартире и украшенной воздушными шарами детской кроватке. После того как Лена уложила малышку спать, мы записали последние кадры нашего домашнего кинофильма под названием «Первая неделя Марианны».