– Ксюша, тебе придется провести собеседование.

– Мне?

– Сможешь?

– Смогу.

А вы бы что сказали, если бы были гипертревожным человеком, который переживает даже из-за криво распечатанной бумажки? Конечно, подвести руководителя было для меня сущим кошмаром.

А еще я чувствовала, что скоро моя жизнь поменяется. К горлу подкатывала та самая волна, которую ты чувствуешь в детстве, когда бежишь первого января к елке. И я угадала.

***

– Ксюша, как все прошло?

– (Уткнувшись в компьютер) Все прошло хорошо, но он нам не подходит.

– Хм. А за какое время ты это поняла?

– За пятнадцать минут. Но я решила, что надо проверить свои догадки, и к тому же человек ждал собеседования пятнадцать минут. Странно было бы отпустить его через такое же время. Вдруг на следующий год дорастет и уже подойдет нам.

Я повернулась. Моя руководительница смотрела на меня новым взглядом. Я не понимала, что произошло, но ощущения, что я что-то сделала не так, не было. Даже наоборот: я поняла, что что-то сделала правильно, но никак не могла понять, что именно.

***

Я провела за свою жизнь более 5000 интервью, работая в одних из лучших компаний в стране: Ernst and Young, Groupon (на тот момент самый быстрорастущий стартап в мире, занесенный в книгу рекордов Гиннесса), «Яндекс». У каждой из них своя культура, свои правила, свои достоинства и свои особенности. Я имела возможность наблюдать, как развиваются набранные мною специалисты: одни выросли как уникальные эксперты, другие превратились в лебедей-руководителей, а некоторые стали топ-менеджерами с семизначными окладами и объемными полномочиями. Сейчас я уже им помогаю строить собственные команды и компании.

Я на своих рельсах с того самого 15-минутного интервью.

***

Если вам показалось, что моя профессиональная жизнь сложилась в один момент и потекла медом по устам, хочу вас немного разочаровать. За свою жизнь я прошла всевозможные «мясорубки» профориентации.

Когда я училась в девятом классе, родители вели неуверенные споры о том, в какой класс мне поступать дальше. Мама ратовала за гуманитарные науки, мол, английский пригодится везде. Папа выступал за физико-математический: аргумент его был прост – математику нужно сдавать почти везде. Меня в разговор включали редко. Я помню себя больше наблюдателем этих дискуссий, нежели их активным участником. Как-то раз я пришла домой и гордо заявила: «Я буду поступать в химико-биологический!» Мама пошла пить корвалол, папа стал разглядывать что-то в окне. «Ты же туда не поступишь! Это самый сложный класс! Если туда не пройдешь, останешься в общеобразовательном!» – пыталась донести до меня правду жизни мама. У меня же в этот момент впервые на учебу загорелся глаз. Я с остервенением взялась читать книги про базедову болезнь и влияние витаминов на организм человека. Я сдала все экзамены на пятерки. Я не просто поступила, я блестяще вошла в новый этап своей жизни. «У вас очень умная дочь. Вы знаете об этом?» – сказала учитель по биологии после оглашения оценок, проходя мимо моей мамы. Ответ ее мало волновал, и она пошла своей величественной походкой дальше, оставив маму с этим риторическим вопросом, на который она будет долго пытаться ответить себе и попутно мне.

Я приехала в вуз мечты на день открытых дверей и пропала. Я поняла, что все это мое. Мой вуз, коридоры, преподаватели с легким налетом снобизма и моя новая взрослая жизнь, которая замаячила впереди. После того как я выбрала для себя химико-биологическое направление и соответствующий вуз, родители стали говорить о том, как трудно туда поступить. В ход шли аргументы «тебе будет сложно туда ездить, ты будешь приезжать зеленая на пары», «туда поступают только самые лучшие, а ты девятый класс с тройками закончила» и многие другие, которые подавались как проблемы, не имеющие решения. И в какой-то момент я действительно сдалась. Я перестала верить, что вообще закончу этот «самый сложный класс», и стала думать, что место мне в общеобразовательном. Я начала болеть. Мне поставили диагноз «острый хондроз в двух отделах позвоночника» (и это девушке-спортсменке в 15 лет!). Мне было больно сидеть на уроках. Мое кряхтение слышала учительница по химии – по совместительству наша классная руководительница, весьма чувствительная и сердобольная женщина. Я перешла в общеобразовательный. «От кого ты сбежала: от меня или от учителя по химии?» – задала мне новый риторический вопрос биологичка, поймав меня на лестничной клетке. Голос ее звучал разочарованно, и ответ ее опять же мало интересовал. Она продолжила свой спуск по лестнице, который был больше похож на проход по красной ковровой дорожке. От своей мечты в тот момент я отказалась.