- Отпусти, - прошипела я.

Александр наклонился еще ниже и угрожающе проговорил, вжимая меня в стойку:

- Тебе нравится играть? Я тоже люблю прелюдии, - коснулся он губами моей шеи, туда, где билась беззащитная жилка.

Я дернулась, как от удара током. Да что он себе позволяет!

- Я сейчас закричу! Отпусти!

Я попыталась оттолкнуть тяжелое тело, но парень даже не сдвинулся. Он нагло улыбнулся и провел рукой по всей длине моих волос, слегка оттягивая их назад, так что мне пришлось еще сильнее откинуть голову назад.

Я чуть ли не рычала от ярости и уже всерьез подумывала ударить парня коленом между ног. Александр, завороженно вглядываясь в мои рассерженные глаза, медленно приближал ко мне свое лицо. «Сейчас поцелует!», - панически стучало в голове. Я не верила, что средь бела дня в многолюдном ресторане можно вот так просто зажать девушку и насильно ее поцеловать. Мне было стыдно кричать и привлекать к себе внимание, и я, задыхаясь, продолжала отпихивать парня руками. Он этого даже не замечал.

Зацепившись взглядом за свой коктейль, я резко схватила его и выплеснула холодный напиток на хоккеиста. Тот отскочил от меня, как ошпаренный. Надо отдать должное его выдержке. Александр не проронил ни одного звука. Только взглянул на меня зверем и тихо сказал:

- Всё равно будешь моей.

Тяжело дыша, я показала ему фак. И, не дожидаясь ответной реакции, рванула искать друзей. Рита всё видела и уже спешила ко мне. Виталий, к счастью, ничего не заметил. Иначе могла бы завязаться драка.

Рита окатила Александра, небрежно облокотившегося о барную стойку, презрительным взглядом, и мы поспешили к выходу. Оставаться здесь не было ни малейшего желания. Я старалась не смотреть на разозлившего меня парня. Его штаны насквозь промокли от мохито, но ему, похоже, было всё равно. Он хищно следил за каждым моим движением, но остановить не пытался. К нему подходили друзья, спрашивали, что случилось. Парень, не глядя на них, что-то отрывисто отвечал и продолжал сверлить меня тяжелым взглядом. Я чувствовала это даже спиной.

Мы вышли на улицу. Пока я писала Витале, что мы с Ритой уже ушли, подруга выпытывала у меня, что произошло.

- Вначале вы вроде мило беседовали, он на тебя таааак смотрел...

Я мрачно хмыкнула.      

- Просто я не стала на него вешаться, вот он и привязался.

- Мда, видно давно ему не отказывали. Козззззёл! Надо было Витале рассказать, он бы ему челюсть-то подравнял, - кровожадно заметила Рита.

Я покачала головой и улыбнулась раскрасневшейся подруге.

- Я уже большая девочка, сама разберусь.

***

Остаток субботы и всё воскресенье я посвятила подготовке к семинарам и экзаменам. Я не знала, что ждет меня в понедельник, и какие задания поручит Сафонов. Поэтому я должна была быть во всеоружии.

Встреча с ним в клубе уже казалась странным далеким сном. Завтра я снова увижу его, наглухо застегнутого на все пуговицы, собранного и сдержанного. А жаль… Мне понравилось, как он на меня смотрел. Как расслабленно улыбался, растеряв вдруг всю свою профессорскую строгость. Как рассказывал о своей сестре. Как медленно смаковал виски, позвякивая кусочками льда в бокале…

Черт, о чем я вообще думаю?! Какое мне до всего этого дело? Мне бы до конца года из универа не вылететь!

Но предательские мысли приходили снова, стоило мне только расслабиться. Сафонов-то – не бездушная машина и не сноб, как я считала раньше. Разве смог бы такой правильный человек сделать себе татуировку и прийти в ночной клуб с друзьями?

И как мне теперь, спрашивается, равнодушно взирать на Сафонова на парах, зная, что скрывается под длинными рукавами рубашки? А смогу ли я беспрекословно выполнять задания профессора, помня, как он смущался и волновался при разговоре со мной? И какими глазами смотрел на меня. А его губы на моей руке…