Кроме того, такое смешение образов Иуды и Христа хорошо видно у поздних раввинских авторов. Оказывается, для противодействия Иешу его враги решили создать «его дубликат» – Иуду Искариота, чтобы он научился делать всё то, что умеет Иешу-Иисус. Сказано так: «Прежде чем Иешу пришел к царице, старейшины и мудрецы Израилевы собрались на совет и сказали: всё, что он творит, он творит при помощи тайного Имени; нам нужно выбрать молодого человека, чтобы он пробрался к камню основания, на котором написано тайное Имя, и выучил его, и тогда он сможет делать то, что и Иешу перед царицей Еленой. И выбрали одного молодого человека по имени Иуда Искариот, который был весьма умен и проницателен, и сказали: так и так. И велели ему пробраться к камню основания, а потом спрятать в своем теле и выйти оттуда. Он так и сделал, вынес его в своем теле и, выучив его, приобрел силу творить, что пожелает» [307], с. 366.

Здесь абсолютно ясно видно, что рассказ об Иуде Искариоте фактически является повтором сюжета об Иешу. То же самое «письмо на камне», те же самые поступки и мотивы. Путаница между Иисусом и Иудой («склейка» двух образов) встречается и в мусульманской традиции. «Некоторые исследователи полагают, что в этих словах (Корана – Авт.) отразилась версия замены Иисуса на кресте другим человеком, бытовавшая среди неортодоксальных христиан Аравии. Средневековые комментаторы Корана ат-Табари и Мукатил НАЗЫВАЮТ ЧЕЛОВЕКА, ЗАМЕНИВШЕГО ИИСУСА – ИУДОЙ» [307], с. 390. Мы еще вернемся к анализу подобных раввинских свидетельств ниже.

А теперь обратимся к истории Уленшпигеля. Сейчас мы полностью процитируем важную 34-ю главу, причем для ясности параллелизма после имени «Уленшпигель» вставим в скобках пояснение: Иуда. А после имени «Папа» вставим: Иисус. Наконец, после имени «женщина-хозяйка» вставим: первосвященник Каиафа. Это поможет читателю легче распознать обнаруженное нами здесь соответствие с Евангелиями. Итак, мы цитируем. Повторим: фактически это – история предательства Иисуса его бывшим учеником Иудой Искариотом за тридцать сребренников.

Уленшпигель [Иуда] прославился своими каверзными проделками. Когда он уже испробовал всевозможные каверзы, ему вспомнилась старая поговорка: «В Рим пойдешь – станешь богу угодником, а обратно вернешься – опять ГРЕХОВОДНИКОМ». Вот он и отправился в Рим и там дал волю своему озорству. Он пришел к одной хозяйке [первосвященнику Каиафе] на подворье. Та увидела, что он пригожий малый, и спрашивает, откуда он. Уленшпигель [Иуда] сказал, что он из Саксонии – восточный, стало быть, житель – и явился в Рим, чтобы с папой [Иисусом] поговорить. Женщина [Каиафа] ему сказала: «Друг, папу [Иисуса] вы вполне можете увидеть, но чтобы с папой [Иисусом] поговорить, это уж я не знаю. Я здесь родилась и выросла, ПРИНАДЛЕЖУ К ХОРОШЕМУ РОДУ, а еще никогда с ним слова не сказала. Как вы надеетесь это так быстро устроить? Я ДАЛА БЫ ОХОТНО СТО ДУКАТОВ, ЧТОБЫ С ПАПОЙ [ИИСУСОМ] ПОГОВОРИТЬ»

Уленшпигель [Иуда] на это сказал: «МИЛАЯ ХОЗЯЙКА [КАИАФА], ЕСЛИ Я НАЙДУ СПОСОБ ВАС К ПАПЕ [ИИСУСУ] ПРИВЕСТИ ТАК, ЧТО ВЫ С НИМ СМОЖЕТЕ ПОГОВОРИТЬ, ВЫ ДАДИТЕ МНЕ СТО ДУКАТОВ?». Хозяйка [Каиафа] поспешила ответить и честью поклялась, ЧТО ОТДАСТ ЕМУ СТО ДУКАТОВ, ЕСЛИ УЛЕНШПИГЕЛЬ [ИУДА] ЭТО СДЕЛАЕТ.

Однако женщина [Каиафа] думала, что для него [Иуды] невозможно сделать такое, ибо хорошо понимала, как много труда и старания тут надо затратить. Уленшпигель [Иуда] сказал: «Милая хозяйка [Каиафа], если только это совершится, я потребую свои сто дукатов». Она [Каиафа] сказала: «Да», но сама подумала: «Ты [Иуда] пока что еще не стоишь перед папой [Иисусом]».