Там они неделю прожили на вокзале: с ребенком никто не хотел пускать на квартиру. Затем сняли комнату высоко в сопках, на улице Строительной, у дедушки Лени, который их пожалел. На следующий день отец снова ушел в море.

Несколько лет прошло, пока семья получила квартиру в районе Больничного городка. Вот уже в неё-то меня и принесли после роддома.

1 сентября 1967 года. Старая школа №28 на Больничном городке. Мы с мамой подходим к дверям, переступаем порог – и вот я, девочка с большими бантами и испуганными глазами, становлюсь первоклассницей.

У входа нас встречает классный руководитель Анна Францевна. Она спокойная, добрая и какая-то домашняя. Мама уходит, и я остаюсь одна. Учительница, построив нас парами, ведёт в класс.

В помещении высокие потолки и огромные окна. Анна Францевна просит сесть за парты и начинает с нами знакомиться: читает фамилии по алфавиту, а мы встаём по одному, говорим «Я» и садимся.

Затем учительница рассказывает про нашу страну: какая она большая, красивая и многонациональная. И как нам повезло, что мы родились здесь. Ведь Советский Союз заботится о своих детях: образование у нас бесплатное, в отличие от капиталистических стран.

После нас просят взять букеты и снова построиться парами. Пришло время идти на школьную линейку.

Большой актовый зал. Из окон струится свет. Мальчик-старшеклассник с девочкой на плече быстро пробегает по кругу. Первоклашка с огромными бантами, больше похожими на пропеллеры, беспощадно трезвонит колокольчиком. Первый школьный звонок в моей жизни.

В школе нравилось, особенно перемены и дни рождения одноклассников, когда мамы из родительского комитета раздавали нам конвертики с конфетами. Казалось, что все дети в классе родились осенью: угощения были почти каждый день.

С учёбой же поначалу не складывалось. К третьему месяцу всё наладилось, стала получать пятёрки и четвёрки. Но тут нам дали новую квартиру, и мы переехали в другой конец города, к Семёновскому озеру.

В квартире пахло краской и штукатуркой, зато было тепло. В первый день спала в ванне на перине, потому что не успели расставить мебель. До сих пор помню то ощущение: как будто находишься в берлоге. При каждом повороте перина словно вдыхала и выдыхала, издавая «шепчущий» звук. Мне так нравилось, что специально крутилась, пока не уснула.

В новой школе всё было по-другому. Учительница молодая, симпатичная, но я ей не приглянулась – до сих пор не могу понять почему. Каждый раз жаловалась на меня маме: не так повернулась, не то задание сделала, бегала на переменке, громко кричала. Хотя я была просто нормальным, живым ребёнком, а не тихоней или подлизой.

Зато у неё была любимица, Людка Хорошилова, с рыженькими редкими волосиками, заплетёнными в тоненькие круглые барашки. Веснушчатая, с широким ртом, как у Буратино. Вот она всегда всё делала как надо, и её промахи вообще не замечались. Интересно, как у неё сложилась жизнь?

Моей радости не было предела, когда нас перевели в другую, только открывшуюся школу. Туда зачислили детей, которые недавно переехали в новые квартиры. Мы все были новенькие, на равных правах, по-честному.

Четвёртый класс. Разные учителя, много предметов. Нужно переходить из класса в класс, ходить по длинным коридорам – и не заблудиться.

К тому времени полюбила читать и после уроков бежала в библиотеку за порцией новых интересных книг. Представляла себя путешественницей, жила на необитаемом острове, брала на абордаж корабли, вместе с Элли и Тотошкой спасала волшебные страны от злых волшебниц. Этот мир был мне ближе.