– Возможно, вы правы. – Асала поднялась из кресла. – Пойдемте. Теперь моя очередь сопроводить вас ко сну.

– Это вовсе не обязательно… – попыталась я сопротивляться.

– А я это делаю не из чувства долга или обязательства. А потому что понимаю, каково это, когда хочешь уснуть и не можешь. И потому что не хочу, чтобы кто-то такое испытывал. Ужасное ощущение!

Я поняла, что спорить с сомнянкой бесполезно и проследовала в каюту. Асала уселась на краешек кровати, совсем как я, когда убаюкивала ее и, улыбнувшись, посмотрела на меня.

– В детстве матушка всегда пела мне на сон грядущий колыбельную.

– Мне тоже.

– Вы не будете против, если я исполню ее вам?

– Сделайте одолжение.

Женщина запела на своем языке и я поняла, что слова мне незнакомы. Настолько мозг утомился, что отказывался обрабатывать информацию! Но сомнянка была права: важны не слова, а интонация. Это оказалась очень нежная и красивая песня, да и пела дама хорошо, вкладывая в колыбельную, кажется, всю благодарность к человеку, который избавил ее от одиночества. Голос у моей гостьи обнаружился замечательный, хотя и неудивительно, раз она актриса – наверное, ей и петь часто приходится. А все вместе, и голос, и интонация, и красивая песня быстро сделали свое дело. Глаза закрылись сами собой, и я наконец-то смогла погрузиться в сон.

Только вот спалось мне не очень: почему-то я во сне видела облепивших меня отвратительных насекомых. Гадкие членистоногие присасывались к коже и от их туловищ вдруг в пространство вытягивались разноцветные пульсирующие лучи. Кажется, будто по ним от насекомых что-то текло, искристое, светлое, сверкающее, и растворялось где-то вне поля моего зрения.

Проснувшись, я даже передернулась от омерзения. Насекомых я не боюсь, но сон был отвратительным. Интересно, что он может означать? В бортовом компьютере много информации, есть там и объемный сонник, который я закачала скорее ради развлечения, чем для постоянного использования. Люблю почитать на досуге что-то необременительное и забавное. Сны, конечно, важны – это голос нашего подсознания, но разбирать их нужно с точки зрения психологии, а не древних примет. Я принадлежу к развитой и современной расе, которая не верит во все эти прибаутки. Да и кто вообще в наше время придает им хоть какое-то значение?

Задав себе риторический вопрос, я сама же на него вдруг и ответила: прадед Антей. И улыбнулась. Да, был в жизни нашего славного воина момент, когда он почему-то увлекся приметами и прочими народными гаданиями. Если мне не изменяет память, он, будучи в очередной раз в гостях в двадцать первом веке у деда Алекса, нашел в его обширной библиотеке сборник русских народных примет.

Любопытство – наша фамильная черта, поэтому прадед не выдержал и этот сборник изучил. А потом обнаружил некоторое совпадение между приметами из него и реальной жизнью. Кто-то другой не придал бы им значения, но прадеду порой свойственна излишняя мнительность. Вот и в этот раз она некстати подняла голову.

– Сашка, стой, ты соль просыпала! – стал он как-то поучать невестку, когда та кулинарничала и действительно уронила на столешницу несколько крупинок. – Ну куда ты их тряпкой-то, надо взять сначала щепоть и за спину кинуть, через левое плечо, а то обязательно в доме ссора вспыхнет!

– Антей, из-за просыпанной соли ссорились раньше потому, что она дорогая была. – объясняла ему Саша. – Но если ты сейчас начнешь рассыпать белый яд по моей кухне, я тебе точно вендетту объявлю – только пять минут назад подметала, блин!

– Вот видишь! – торжествующе поднимал воин палец. – Не убрала соль, как полагается, мы с тобой уже и гавкаемся. Верить надо в приметы, в них народная мудрость!