Я точно знаю, что патриархат – это отцовский моральный гендер, но не мужской. Есть зазор между мужским и отцовским, между женским и материнским. А если женщина принимает на себя роль отца – это не матриархат, а всё ещё патриархат. Парадоксально, но матриархат – это когда мужское сливается с материнским. Я та самая великая «ужасная» мать, которая изменит всё. Этой матерью являюсь я, ей может оказаться мой «муж», «отец», «друг», «брат» или вон тот странный незнакомец на другом конце улицы. Матриархат – это не власть «сильной» женщины, отцовский архетип в области морали работает там так же. Матриархат – это власть «слабого» мужчины, чья сила и кроется в этой самой «слабости».