В сентябре, когда наступает пора идти в школу, фруктовые страсти утихают, но не проходят совсем: как раз созревают поздние сорта яблок. В сентябре-октябре яблочные набеги в соседские сады можно совершать в выходные. Правда, вставать надо очень рано, пока все спят. У соседей, спору нет, зимние сорта яблок намного вкуснее, и забраться на их яблоню незамеченным требует особой сноровки, за что тебя зауважают сверстники.

Конечно, в Горске есть и сады, скрытые за высокими заборами и охраняемые злыми собаками. Эти собаки преданно стерегут владения своих хозяев, и не дай бог какой-нибудь прохожий осмелится заглянуть через просвет в заборе в такой сад, чисто из любопытства, просто чтобы полюбоваться чудо-яблоком, как тут же пес, учуяв человека по ту сторону, бросится на забор, захлебываясь от лая. Представьте, в какой панике этот невинный прохожий летит на другой конец улицы, проклиная свое любопытство и хозяев, обзаведшихся такой «скотиной».

Паша и Соня Гриневы обожали яблоки. И самые аппетитные и недоступные им плоды росли за высоким забором Бирюковых, соседей справа. А еще потрясающие яблоки и груши росли за высокой живой изгородью Волчанских, чей сад граничил с садом Гриневых с тыльной стороны. Сад Бирюковых охранял верный Альберт, который кидался на забор, даже когда прохожим никакого дела не было до яблок или других плодов в саду его хозяев. Живя по соседству, Паша и Соня подружились с Альбертом, так что не собака была препятствием на пути к соседским яблокам, а высокий забор. Что же касается Волчанского, то трудно сказать, кто больше пугал людей – его псы или сам хозяин. В сад к Волчанскому никто и не подумал бы полезть. Но о Волчанском будет разговор отдельный.

Лето подходило к концу, и ветки в садах Горска ломились от яблок и груш. Паша стал думать, как бы забраться в сад Бирюковых. Он стоял на высоком крыльце своего дома и смотрел на вершину яблони, которая росла по ту сторону забора. Там, на самом верху, сияли яблоки такого калибра, что и во сне не снилось!

В голову лезли слова бабушки – «запретный плод». Она так говорила, когда они с сестрой хватали то, что им не положено было брать. Но блестящие на солнце соседские яблоки были действительно запретным плодом, который он решил достать любым путем.

– Паш! Что ты там увидел? – раздался голос Соньки за спиной.

Паша даже и не услышал, как она подошла к нему: так погружен был в мечту о бирюковских яблоках.

– Ничего!

Он мигом отвел взгляд от яблок. Может, не заподозрит. Но Соньку трудно было провести.

– Ты что-то затеял, Паш. Я по лицу вижу, – выразила подозрение сестра.

Тон ее голоса напоминал голос бабушки, когда та что-то не одобряла.

– Ничего я не затеял! Ерунду какую-то несешь, – ответил Паша.

Но, подумав, он решил, что ему понадобится помощник. А кто же еще, как не Сонька?

– Ладно, слушай! – Паша серьезно посмотрел на Соньку и добавил: – Только ни гугу!

Он пальцем показал на верхушку бирюковской яблони, где на солнце румянцем отливали манящие плоды.

– Вон, видишь?

Прищурив глаза, Сонька по-взрослому заявила:

– Ты что, того? – Она пальцем повертела у виска. – Как же ты достанешь эти яблоки? Крыльев еще не отрастил и вертолетом не обзавелся.

– Я все продумал, – настаивал Паша. – Не первый раз достаю яблоки с высоких веток.

Затем со знанием дела он начал объяснять:

– В сарае полно длинных досок. Папка насобирал на всякую починку. Надо всадить в доску гвоздь, чтоб он торчал острым концом наружу, и на этот гвоздь нанизываешь яблоко.

Возбужденный, он посмотрел на сестру.

– Ну и как тебе мой план?

– Как же! Разбежался! Доска твоя коротка. Не достать тебе тех яблок! – издевательски протараторила Сонька, кивая в сторону яблок, свисающих с верхушки дерева.