– А что, есть выбор? – язвительно заметила маменька.

– Уже нет, – вздохнула я.

– К чему заранее страдать? – произнесла тетя Ратея. – Венец у Этель, и, когда она вернется, можно будет просто подарить его эльфам.

Мы с кузинами обменялись мрачными взглядами. Родительницы, узрев наши переглядывания, тоже посмотрели друг на друга, и тетушка Ирана не замедлила озвучить:

– Может, мы чего-то не знаем?

Я взглянула на сестер: младшие не сводили взора с меня, Йена и Лиссандра искали что-то интересное на полу, пришлось взять на себя смелость и ответить:

– Вы ведь знаете, что венца у нас нет так же, как и у Этель!

– Осведомлены, – кивнула маменька, – но батюшка считает, что венец у Этель, а вы знаете, где она прячется.

Так как кузины по-прежнему безмолвствовали, я продолжила:

– Мм… это не совсем так. Мы только слышали, что Мелина упоминала о каком-то своем убежище в Рудничных горах, но конкретное место мы не знаем.

– Ясно.

– Значит, будем ждать, когда Этель сама о себе сообщит!

– Теперь мой вопрос! – в нетерпении выкрикнула Тинара. – Что вы скажете про мой второй дар?

– Да! И у Этель тоже обнаружился второй дар, – спохватилась Лиссандра, – что вы об этом думаете?

Родительницы как-то странно переглянулись между собой, и тетушка Горана со вздохом ответила:

– Наследство ир Озаронов…

– А что с ним не так было? – удивилась Лисса.

– Вы должны помнить семейные хроники. Такие имена, как Мэша и Лексиус, вам что-нибудь говорят? – сведя брови, спросила матушка.

– Это ты про разбойницу и убивца? – уточнила я.

Старшие молча кивнули.

– Так, а при чем тут мой дар? – возмущенно возопила Тинара.

– Это у ир Озаронов было по два проявления магического дара, – несколько рассеянно пояснила тетя Горана, а маменька добавила:

– Так что ничего плохого в двойном даре нет!

– Да и у вашей бабушки тоже было два проявления дара, – вспомнила тетушка Ирана.

– Так что когда придет твое время поступать в академию, Тинара, то будем решать, на какой из факультетов тебя определить. Впрочем, если захочешь, то можешь сразу два окончить, так же как и бабушка.

– А пока, – улыбнулась Горана, – я тебе расскажу об основах дара построения иллюзий.

– И все-таки, девоньки, остальные, наблюдайте за собой – вдруг обнаружите у себя какие-то необычные способности, – озабоченно добавила тетя Ратея.

– Это как у меня? – исподлобья поинтересовалась я.

– Вроде того… или еще что-нибудь очень необычное и странное, – отозвалась матушка.

– Вы ничего от нас не утаиваете? – подозрительно осведомилась рыжая.

– Ничего стоящего! – слишком быстро ответила тетя Ирана.

Мы с Лиссой и Йеной переглянулись, но промолчали, решив отложить этот вопрос на более подходящее время.

Все в ожидании посмотрели на Латту, она кивнула и задала свой вопрос:

– Можно ли доверять тому, что рассказала нам госпожа ир Форено?

– Расскажите подробнее то, что услышали из ее уст, – попросили родительницы, и мы, перебивая друг друга, передали некоторые сведения, полученные от темной.

Когда мы закончили, старшие в очередной раз мрачно переглянулись, и тетушка Ирана проговорила:

– В основном все верно, да и мы слышали, что Мелина и наша матушка дружили. Но о саламандре ничего не знали так же, как и о том, что Ратея нам не родная.

– М-да, – горько усмехнулась наша воительница, – никогда бы не подумала, что я дочь самой страшной колдуньи Норуссии.

– Главное, ты наша родня, а остальное не важно, – заметила маменька.

– Мы все равно сестры, хоть и двоюродные, – добавила тетя Горана.

– Все мы мир Лоо’Эльтариус! – кивнула Ирана.

– Меня вот другое волнует, – задумалась маменька, – почему нам наша матушка ничего не рассказала о пророчестве, касающемся наших дочерей?