Неожиданно сзади к Сокольскому подскочил второй силуэт мужского типа, и, уперев ствол глушителя в затылок, поднёс голову к уху и проговорил на английском с американским акцентом, – замри! Иначе умрёшь!

Сокольский видел и чувствовал, как на него смотрят два дула девятимиллиметровых пистолетов с толстыми глушителями. Благо голова и тело были защищены, и можно было исполнить что угодно.

Прижав драгоценный экспонат к себе, Сокольский медленно кивнул головой, затем прошептал так, чтобы эти двое не слышали. – Бэль, я их отвлеку, а ты спасайся! Уезжайте отсюда, если что, встречаемся на Страннике!

И после, не дожидаясь согласия, юноша извернулся, при этом сразу же получил пули в спину и грудь. Оттолкнув силуэт за спиной, Сокольский ринулся вглубь огромного зала, запетляв как змея между поддерживающими потолок опорами, рядами шкафов, витрин и отдельно стоящих стеклянных укрытий с археологическими находками.

Берковская, двигаясь в тени и скрываясь за витринами, услышала звон гильз и глухие выстрелы, по звуку напоминающие чих кошки. Бросившись теперь в открытую, она подлетела к лестнице и беспрепятственно устремилась на четвертый этаж, мча как ужаленная.

Вбежав в коридор, разделявший кабинеты и научно-исследовательские лаборатории, Берковская, что есть мочи, сокращая расстояние до заветного технического помещения, прошептала, – Кристина, подавай карету!

Бино, быстро осмотрев машину и подметив капельки крови, ведущие от джипа в другой переулок, взяла лэптоп из-под сиденья, накинула пару сумок на плечи. Вытащив из одной обычный беленький носовой платок, она макнула его в капельку крови, свернула, закинула в кармашек рюкзака и побежала на небольшую парковку, располагавшуюся в глубине квартала. Там, в освещении фонарей на небольшой квадратной площадке возле домов теснились машины местных жителей, запаркованные на ночь.

Тем временем Сокольский, напрягая уши, отчётливо слышал шуршание и шаги противника. Прижимая вазу к груди, он посмотрел на неё через прибор видения и выдохнул почти беззвучно вслух, – Бэль, Кристин, как только окажитесь вдвоём на безопасном расстоянии, скажите мне!

– Замётано! Ты давай не тупи, и выбирайся оттуда любым путём! – протараторила Кристина, бежавшая по тёмному узкому переулку.

Над головой на растянутых верёвках между этажами зданий местные жители сушили разноцветное бельишко, и девушка невольно вспомнила провинциальные городки Италии, своей родины, и время пребывания в фавелах Рио-де-Жанейро. Острые и интересные тогда были времена обучения навыкам полевого агента. Но здесь, во влажной Маниле было по-другому, и до стоянки оставались каких-то сто метров.

– У меня есть идея покруче! Её оценит наш противник! – прошептал Сокольский и пустился наутёк к другому ряду витрин.

Джонни, следивший за перемещением силуэта с вазой, направлял Майкла и Каролину, но он допустил досадный промах – он упустил из поля собственного зрения второй силуэт.

Смотря на экран, он увидел, как фигура с реликвией приникла спиной к витрине с мечами и копьями, держа вазу в руках. Не понимая, почему он не дохнет от пуль, Джонни вдруг подумал о костюме-бронежилете. Конкуренты?

Взглянув на картинку помещения музея, он проговорил, – Каролина, заходи справа, Майкл, слева. Он притаился за витриной к вам спиной. У вас осталось три минуты, потом охранники разойдутся на очередной осмотр!

Каролина, сжимая рукоять стерильного пистолета, огибала большую витрину. Майкл, обладавший таким же оружием без опознавательных отметин, вторил напарнице.

Сокольский, чувствуя приближение противников, услышал от Бэль коронную фразу. Берковская оказалась на крыше, и уже бежала к пожарной лестнице, ведущей вниз.