– Есть командир! – отчеканил адмирал и, резко развернувшись, направился к блоку секретной связи.

Взглядом проводив его, Бобёр присел в кресло своего рабочего места и, просмотрев поступающую оперативную обстановку, взялся за просмотр мировых новостных каналов. Как и ожидалось, о происходившем сражении с армадой вторжения иной расы никто не сообщал вообще, мало того, все каналы были переполнены всевозможными развлекательными программами. Смех, адский хохот на пустом месте и тупые шуточки с аплодисментами – вот что было главным лейтмотивом. Царил самый настоящий пир во время чумы. Только Новый Санкт-Петербург выделялся на общем фоне с предвыборной агитацией в Сенат, хотя и это был тот же самый чумной пир, разве что в иной форме, хотя генеральным штабам ведущих держав адмирал Верещагин информацию о ходе сражения отправлял. Вот только никто даже не почесался, как будто так и должно быть.

Почему так происходило, удивления не вызывало, нечто подобное он изначально и предполагал, так как никто первым рваться на помощь не спешил, предпочитая выждать того момента, когда кто-нибудь это сделает первым, и тем самым ослабить конкурентов. Ведущие мировые политические лидеры были в своём репертуаре, но и со счетов сбрасывать влияния глубоко внедрённой агентуры иной враждебной расы было нельзя. Она продолжала действовать эффективно до сих пор, и пока с этим ничего поделать было нельзя…

Отключив трансляции мировых новостей, Бобёр глубоко вздохнул и, размяв руки, переключился на просмотр поступающих команд адмирала. Действовал Верещагин чётко, связался с командованием на Надежде и срочно потребовал подкрепление и одновременно запустил в дело минные заградители, которые приступили к установке дополнительных эшелонированных пространственных минных заграждений. Роботизированные заградители действовали быстро, разбрасывая свой смертоносный груз в тылу флота, оставляя лишь несколько проходов для отступления. Отдельно работала инженерная эскадра, устанавливая автоматические торпедные платформы для прикрытия минных заграждений от тральщиков. Всё делалось чётко и без нареканий, но и командование противника не сидело сложа руки. Вражеская армада, ведя плотный огонь с дальних дистанций, перестраивалась, создавая мощный атакующий кулак для одного решительного и смертельного удара. Противник никуда не спешил, да, собственно, и спешить ему не было никакой надобности. Избранная им тактика медленно, но верно приносила свои плоды, флот под его огнём получал повреждения и нёс потери, и недалёк был тот час, когда от него вообще ничего не останется… Благо ещё спасательные суда подбирали капсулы с экипажами погибших кораблей.

Время… Надо было выиграть время для эвакуации вражеских трофейных кораблей и подхода подкрепления для формирования волчьих стай, и если это удастся, то продвижение врага в глубь человеческого ареала должно обернуться для него катастрофой. Именно время являлось самым ценным стратегическим ресурсом, за который сейчас и шло ожесточённое сражение. Вот только приходилось задействовать исключительно свои ресурсы, а на иные рассчитывать не приходилось от слова вообще…

В задумчивости посидев некоторое время, Бобёр набрал номер губернатора Бастиона и, когда на экране появилось его изображение, заговорил:

– Здравствуйте, Константин Георгиевич.

– Здравствуйте, командующий, – отозвался тот в ответ, чуть изогнув губы в еле уловимой приветственной улыбке.

Выдержав короткую паузу, он задал бывшему своему куратору вопрос:

– Константин Георгиевич, как идёт учебный процесс операторов управления автоматическими эскадрами?