Переведя взгляд на Дюранта, он не стал меня отпускать.

– К сожалению, не могу вам этого позволить. Мой брат хочет, чтобы она вернулась к нему.

– Это – традиция Семьи, – нахмурился дядя Дюрант. – Может, вы у себя в Вегасе и не чтите традиций, но мы им следуем.

Губы Римо растянулись еще шире, и я поняла, что мне он улыбался искренне, а сейчас – лишь из вежливости. В его улыбке было что-то зловещее.

– Мы тоже чтим свои традиции. В Вегасе, например, принято, что я могу отрезать язык тем, кто меня заколебал. Если вы настаиваете на соблюдении ваших традиций, мне придется настаивать и на соблюдении наших. А ваш язык будет прекрасно смотреться в моей коллекции.

Лицо дяди Дюранта покраснело. Он на мгновение задержал на мне сердитый взгляд, и я прижалась к Римо, но дядя отступил.

– Теперь можешь меня отпустить, – пробормотал Римо.

Разжав объятия, я, охваченная стыдом, сделала шаг назад. Римо держал меня за руку, не давая уйти. Он приложил большой палец к моему запястью точно так же, как это делал Нино.

– Что это было? – спросил Римо низким, зловещим голосом.

– Ничего. Он мне не нравится.

– Это была не неприязнь, Киара, – сказал он все тем же жутким голосом. Его пальцы еще сильнее впились в мое запястье. Собравшись с силами, я взглянула на него. Он сощурился, глядя на меня, словно был способен заглянуть в самые глубокие и темные уголки моей души. – Неприязнь не заставила бы тебя искать защиты в моих объятиях, уж поверь.

– Я не…

– Не ври мне. Теперь я – твой Дон.

Ничто не заставило бы меня раскрыть этот секрет: даже грозный хмурый взгляд Римо.

– Я не просила меня защищать, – прошептала я.

Он шагнул ближе, и я съежилась.

– Ты умоляла меня о защите. В отличие от Нино у меня нет проблем с тем, чтобы распознавать эмоции.

Я не совсем понимала, что он имел в виду.

– Ты не был обязан меня защищать. Ты ведь за меня не отвечаешь.

– Теперь ты – Фальконе. Жена моего брата. Ты – в моей власти. Поэтому я должен тебя оберегать.

Он еще крепче сжал мое запястье, не обращая внимания на то, что я вздрогнула, и потащил меня с танцпола в сторону Нино. Тот удивленно вскинул брови, глядя на брата. Римо буквально запихнул меня к нему в объятия. Несмотря на мое напряжение, Нино приобнял меня за талию и не стал убирать рук.

– Это был ее последний танец с кем-то, кроме нас, – заявил Римо. – Мне насрать на их традиции. Теперь она в нашей власти.

Нино прищурился.

– А что случилось?

– Ничего, – ответил Римо. – Но ее родственники начинают меня бесить.

Нино переводил взгляд то на брата, то на меня, но больше ничего не сказал. После этого мне больше ни с кем не пришлось танцевать.

Киара

– Переспи с ней, переспи с ней! – начали они скандировать еще прежде, чем я успела ко всему морально подготовиться. Хотя, наверное, глупо было полагать, что я вообще когда-нибудь буду к этому готова.

Братья моего мужа, Римо и Савио, кричали громче всех, но практически все остальные мужчины вели себя ненамного тише. Самый младший из братьев, Адамо, остался сидеть на своем месте, поджав губы. Он не перебросился со мной и парой слов и не стал танцевать ни со мной, ни с кем-либо еще.

– Переспи с ней, переспи с ней! – крики становились все громче.

Я встретилась глазами с Нино. Кивнув, он поднялся и протянул мне руку. Я взяла ее, потому что не могла отказать ему, когда все на нас смотрели. Сдерживая страх, я встала и последовала за ним мимо рядов гостей, выстроившихся, чтобы нас проводить. Мужчины хлопали Нино по плечам. Женщины, в глазах которых читались жалость и сочувствие, ловили мой взгляд. Джулия, явно встревоженная, прижалась к мужу. Я быстро отвела глаза.