Пальцы у Бланки оказались на удивление ловкими. В результате очень быстро я оказалась наряжена в синее платье с широким поясом, идеально подчеркивавшим талию, и с подолом, усыпанным чем-то, похожим на звездную пыль.

Волосы убрали в высокую прическу. В облике добавилось строгости, но, если надо произвести впечатление на воспитанницу, ничего против не имею. К тому же какие у меня сейчас великолепные скулы!

Бланка, пыхтя, принесла несколько шкатулок.

– Панна Агнешка, как много украшений вы хотите надеть?

– Да, – ответила я.

– Что «да»? – растерялась она.

Я начала открывать шкатулки, с трудом сдерживая восторг, иначе бы получились не только вздохи, но и стоны. Но вряд ли Бланка привычна к таким звукам, ещё решит, что я с прибабахом. Оно-то, конечно, не далеко от истины, но зачем пугать людей прежде времени?

Платина и прозрачные, как роса, бриллианты. Полные весенней ночи сапфиры. Искристая зелень весны в изумрудах. Кровь и страсть в огранённых рубинах. Золото, с которым может посоперничать только свет солнца. Белая и черная эмаль, которой хочется коснуться губами. Филигрань, в узорах которой можно потеряться.

Пришлось сделать глубокий вдох и прикрыть глаза. Спокойно, спокойно, берем себя в руки и уносим. Уносим подальше от всего, что блестит и манит. Моя беда в том, что я нахожу прелесть не только в благородных металлах и камнях. Я вполне могу отдать душу дереву, пластмассе, морским раковинам и смоле. Мне просто неважно, из чего создано то, что меня делает счастливой.

«Тут явно не поскупились, – подметил внутренний голос. – Такая нехилая сокровищница».

– Панна Агнешка? – осторожно позвала Бланка. – Всё нормально?

– Да, – ответила я. – Задумалась просто. Выбор ведь такой большой. – Указала на серебряный комплект в виде птичек: колье, серьги и браслет. – Вот это.

Бланка с сомнением глянула, но ничего не сказала. Да, какая-нибудь икона стиля обязательно бы сказала, что это слишком, но… в моем доме никогда не было икон. Поэтому я с чистым сердцем могу носить то, что считаю нужным. К тому же сорока… Весьма странно будет, если не стану соответствовать своему Гнезду.

В этот миг стало крайне любопытно, на что оно похоже? Вероятно, сияет так, что видно за кучу километров? Или же это недопустимо?

Одновременно очень хотелось там побывать, и в то же время… А признают ли меня там? Одно дело не знать уклад хниздо Врана, другое – своего собственного. Хниздо Страка. Прости господи. Если бы кто и хотел меня обругать, то это можно сделать всего лишь одним словом.

К назначенному времени я была готова и сверкала. Не только драгоценностями, но и откровенно голодным взглядом. Организм был откровенно молодым после моего прошлого, поэтому и жрать хотел просто до неприличия.

Бланка провела меня по коридору, который я рассматривала с большим интересом. Обстановка похожа на европейскую. Да, это я уже отмечала. Только вот страну сложновато определить. Обращение «панна» не дает конкретики. Оно достаточно широко используется.

От меня не ускользнуло, что на стенах нарисованы птицы. Много птиц. В основном, конечно, вороны. Кое-где настолько завораживающе, что невозможно отвести взгляд. О, а тут и вовсе человек оборачивается в ворона… Так изящно, так красиво… Художник и правда гениален.

Бланка завела меня в комнату, где был сервирован стол на троих. Томаш уже сидел, задумчиво изучая какой-то список. Надо отметить, одетым он выглядел не хуже, чем раздетым.

Томаш, видимо, почувствовав молчаливое разглядывание, посмотрел на меня. Ух, какие глаза!

– Не стоит меня рассматривать, как очередную жертву, панна Агнешка, – сказал он.