Челюсти хурзы были приоткрыты, из пасти сочился густой дым, а изогнутые клыки блестели в тусклом свете, источая едкий туман.

Она снова зарычала, низко и угрожающе. Пригнулась к земле, готовясь к броску. Безтваж оставался неподвижен, вся его фигура – воплощение спокойной силы и хладнокровия. Я затаила дыхание, понимая, что он принял на себя её ярость, отвлекая внимание, пока у меня был шанс сделать хоть что-то. Но что?

Хурза не выдержала и, издав дикий рёв, метнулась вперёд. Безтваж оставался совершенно спокоен, его посох вспыхнул голубым светом, и в ту же секунду перед ним развернулся щит из магической энергии. Чудовище ударилось о барьер с силой, от которой воздух вокруг заколебался, словно вибрируя от напряжения. Щит выдержал удар, но Безтваж слегка пошатнулся, крепче сжимая посох.

Хурза отскочила, в её глазах вспыхнула ярость. Она открыла пасть, выпуская клубы ядовитого дымящегося тумана. Едкий газ заволок поле битвы, мгновенно заполняя пространство вокруг, но Безтваж оказался быстрее. Он поднял посох, и голубое сияние вокруг него вспыхнуло ярче, превращаясь в поток чистого света, который прорезал густой ядовитый туман. Я видела, как он быстро что-то произнёс, и в воздухе на мгновение возникли серебряные символы, излучающие яркий свет.

Не медля ни секунды, он направил посох в сторону чудовища. Вперед вырвался поток ледяного воздуха, сверкающего мелкими льдинками. Ударил в грудь хурзы, заставив её отшатнуться и скользнуть по земле. Лёд мгновенно прилип к её шерсти, намертво сковывая все движения, но тварь, казалось, только разозлилась сильнее. Она резко дёрнула головой, и лёд треснул, разлетевшись осколками по земле.

Глаза твари загорелись ещё ярче, и с ужасающей скоростью она рванулась вперёд, желая запрыгнуть на Безтважа. Он, словно предвидя её шаг, отступил в сторону и развернул посох, ударив его концом о землю. В тот же миг из-под ног чудовища вырвались потоки тёмной магии, напоминающие угольные корни какого-то дерева-монстра, обвившие её лапы и удерживая её в одном месте. Хурза взревела, её лапы вонзились в землю, и с жутким усилием она порвала путы, но этого Безтваж и ждал.

Жестом, напоминающим взмах кнутом, он направил посох на хурзу, и в воздухе вокруг неё замелькали огненные нити, которые сомкнулись, образуя пылающий круг. Монстр оказался в ловушке – каждая попытка вырваться приводила к тому, что огонь обжигал её шерсть и кожу, распыляя в воздухе запах гари.

Но чудовище и не думало сдаваться. Оно снова собралось с силами, и от его чудовищного рыка огненные кольца на мгновение затрещали, ослабляя хватку. Хурза ринулась вперёд, её пасть раскрылась, обнажив смертоносные клыки. В последний момент Безтваж поднял посох над головой, и от него вспыхнула вспышка чистого белого света, ослепившая тварь на мгновение.

Пользуясь замешательством, Безтваж нанёс решающий удар – посох вонзился в землю, и от него пошли трещины, из которых вырвались ослепительные молнии. Они пронзили хурзу, окутывая её светящимися цепями. Чудовище взревело, разрываясь в агонии под натиском магии, и наконец рухнуло на землю, затихнув.

Безтваж выпрямился, его дыхание было тяжёлым, но глаза всё так же горели решимостью. Он поднял взгляд на чудовище, удостоверившись, что оно повержено, и наконец, обернулся ко мне, всё ещё сжимающейся за стеной, всё ещё поражённой мощью его колдовского боя.

Он вытер пот с лба и, тяжело дыша, повернулся ко мне. Его голос, хоть и немного уставший, прозвучал спокойно:

– Можешь выходить. Всё кончено.

Я покосилась на мертвую тушу. Внутри мерзко всё подрагивало. Геройствовать совершенно не хотелось. Но и сидеть тут не получится.