Фейхтвангер писал, что в галуте были угнетённые, бесправные, нищие евреи немецких гетто, была, втоптанная в грязь, чернь еврейских местечек в Польше, был еврей-разносчик, которого травили собаками, преследовали гнусными издевательствами уличные мальчишки и полицейские. Были также немногочисленные и могущественные, горделивые евреи больших приморских городов, державшие в руках торговые пути Европы и Нового Света, вершившие у себя в конторах дела мира и войны. И у всех этих евреев в крови, в тайниках души жило глубокое, затаённое, твёрдое сознание бессмыслицы, непостоянства и тщеты власти. Они познали, что сила и смысл не в том, чтобы властвовать. Разве не крушат друг друга всесильные гиганты мира сего? Они же, бессильные евреи, дали миру свой облик. Именно оно, это затаённое знание, сливало евреев воедино и помогало выживать в самых нечеловеческих условиях. В нём, в этом затаённом знании была суть Книги. Да, Книги, их Книги. У них не было ни государства, объединяющего их, ни страны, ни земли, ни короля. И если они всё же были слиты воедино, крепче слиты, чем все другие народы мира, то спаяла их Книга. Многолик мир, но всё в нём суета и томление духа, един же и велик Бог Израиля, предвечный, всевидящий Иегова. Сквозь тысячелетия галута пронесли они с собой Книгу. Она была им народом, государством, родиной, наследием и владением. Они показали её народам мира, и все народы склонились пред ней. Но лишь им, им одним, дано было право владеть, исповедовать и хранить её. Каждая буква Книги была исчислена и изучена, проверена и взвешена. Каждая буква оплачена кровью, тысячи людей пошли на муки и смерть за каждую букву. И Книга стала их собственностью. У себя в синагогах и тайных молельнях они ежегодно перечитывали её и провозглашали: ничего у нас нет, кроме Книги!