Ему пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы вернуться в действительность и выполнить то, что было запланировано.

Смит круто наклонил машину и выровнялся. Теперь они летели точно над полем, где лежал камень.

Копии Л уже стояли на земле рядом с булыжником и наблюдали за приближением самолета, любуясь его видом. Л напряг все свое сознание, и камень стал медленно подниматься, наращивая скорость и подлетая к уже удаляющемуся самолету.

– Камень на расстоянии девяносто метров, – объявил Смит.

– Все в порядке, – ответил Л. – Я держу его под контролем.

Удерживать камень на такой скорости стоило дополнительных усилий, однако Л успешно справлялся с этой задачей. Он перемещал кусок скалы вверх до тех пор, пока между ним и воздушным судном не осталось около десяти метров. Теперь камень находился точно под фюзеляжем, и Л оставалось удерживать его скорость и местоположение относительно самолета.

Они кружили над полем, а скала, словно продолжение аэроплана, следовала вместе с ними. Было намного сложнее следить за ней, чем стоя на земле, но круг за кругом, Л все больше привыкал к новым ощущениям и становился увереннее в своих действиях.

Он вновь ощущал свое превосходство.

– Отлично! – прозвучал голос Уильямса в ушах Л, и для него это стало словно призывом к действию.

– Смит, – позвал он. – Сделай петлю!

– Мне кажется, это не совсем по плану, мистер Форстер! – подал голос пилот.

– Не называй меня мистером! – крикнул Л. – Давай петлю!

Смит колебался не долго. Самолет стал резко набирать высоту, его корпус принимал все более вертикальное положение. Л сосредоточил все свои силы, чтобы не отвлекаться на собственное ликование и не упустить камень. На короткий миг, когда земля оказалась над их головами, Л показалось, что он теряет контроль, но все обошлось. Самолет вышел из петли, а скала продолжала неотрывно следовать за ними.

– Что вы творите?! – кричали наушники.

– Тренируемся! – ответил Л.

Смит летел вниз головой, совершал виражи и перевороты – словом, выполнял практически все фигуры пилотажа. Все это время Л удавалось удерживать камень на одном и том же расстоянии от самолета, и ему начинало казаться, что он умел это делать всю свою жизнь.

Это было грандиозным триумфом.

Когда они приземлились, Л опустил камень на прежнее место и выбрался из самолета, чувствуя небольшую дрожь в коленях от пережитых впечатлений.

На лице Уильямса читалось негодование, смешанное с восторгом.

– Форстер, тебя уволить мало! – воскликнул он, когда Л приблизился к нему, и добавил чуть тише: – Но это было одно из самых великолепных зрелищ, что я видел в жизни!

– Тогда, возможно, я вам еще пригожусь, – усмехнулся Л.

Вскоре он, Томпсон и Уильямс добрались до диспетчерской, откуда доносился голос Уотсона:

– Конечно, вы понимаете, что такой способ перевозки нельзя использовать повсеместно. Сейчас мы пришли к такому решению именно из-за сложившейся ситуации с задержкой транспортировки важнейшей детали…

Выражение лица министра, с которым беседовал директор, казалось холодным и отстраненным, однако когда он взглянул на вошедшего в зал Л, стало очевидно, что он настроен благосклонно.

По его просьбе Л еще раз продемонстрировал свои умения, переместив в воздухе несколько небольших предметов, чем вызвал очередные восторженные отклики.

– Что ж, я думаю, мы сможем прийти здесь к согласию, – наконец объявил генерал. – Это действительно очень быстрый и легкий способ перевозки. Полагаю, мы сможем организовать все, что необходимо для транспортировки детали, в ближайшее время.

Только после того, как он закончил разговор с министром, Л решился убрать свою последнюю мысленную копию.