Если из современных публикаций, включая все официальные статистические издания, вычеркнуть сомнительные и мнимые цифры, то это не означает, что там останутся одни действительные числа. Скорее всего, если это по-настоящему сделать, там, кроме одних голых слов и названий, ровным счётом не останется ничего. Вот примеры.

Годовая инфляция в России, если судить о ней по кошельку простых людей, зашкаливает за – 12% (инфляция у пенсионеров и бедных – за 15%), тогда как по публикуемым официальным данным, в частности при выплате пенсий, она индексируется в два, а то и в три раза ниже (в 2014г. она составила 6%, в 2015г. – 12,9%, в 2016г. – 4%), степень износа (не путать с амортизацией) основных фондов превышает 80% (оценка Росстата – 48,6%), уровень освоения наличных ресурсов 18%, коэффициент использования освоенных производственных мощностей – 43% (оценка Росстата – 75%), доля убыточных предприятий превышает 66% (по оценкам Росстата – 35%), а предприятий с участием иностранного капитала – 70% (по сведениям Росстата – 17,2% в промышленности и 33,6% в торговле), в том числе офшорного – 40%.

В России фиксируются самые высокие в мире отметки расхождений между отчётными данными ФТС России и ВТО, которые превышают 450 млрд. USD в год, в том числе данными Беларуси и Казахстана (50 млрд. USD). Из-за недостоверного учёта бюджет России в виде не уплаченных пошлин теряет свыше 170 млрд. USD в год – сумму, равную его нынешнему общему объёму. Кратно (на 50 млрд. USD в год) фальсифицируются оценки оттока капитала («серый нал», возврат фиктивного НДС; данные Мирового банка). Везде разница фактических значений по сравнению с официальными статистическими оценками – в 2—3 раза и больше.

Фактические темпы роста ВВП, инвестиций и ряда других ключевых показателей у нас уже целый ряд лет находятся в минусе, прогнозные значения многократно пересматриваются и оказываются ниже фактических, тогда как положение дел, при усиливающейся стагфляции и растущих потерях, на всех властных уровнях расценивается как якобы вполне удовлетворительное.

В стране взяла верх и повсеместно доминирует государственная идеология дезинформации, единственным эффективным орудием борьбы с которой признаётся ещё большая дезинформация. Между тем наша наука, как высшая интеллектуальная власть, призванная давать объективную оценку превратно номинируемым явлениям, занимает в этой борьбе нейтральную позицию и по умолчанию становится соучастницей углубления дезинформации в России. А ведь былая отечественная практика ещё недавно в не менее сложных условиях социально-экономического развития квалифицировала подобные безобразные явления не только как аморальные, но и уголовные.

О разрывах между мнимыми и альтернативными или действительными числами, словом и делом, мифами и реальностью, номинирующими в каждом конкретном случае разрывы между материей и сознанием, сущностью и явлением, то есть разрывы между означаемым и означающим или изображением и изображаемым, их природе и последствиях, говорят и пишут давно и много. Не только на большинстве современных каналов российского ТВ и в СМИ, но сегодня и в науке, изобличая друг друга во лжи и обмане и воюя все против всех, практически только этим и занимаются.

Но какова мера этих разрывов? Как их определять и преодолевать, какова здесь у человека перспектива получить вразумительные смыслы и предприимчиво воспользоваться ими, не впадая самому в ложь в повседневной жизнедеятельности? Ответов наука до сих пор знает мало или вовсе не знает. И это особенно пагубно сказывается там и тогда, где и когда решения надо принимать, опираясь на точные меры и оценки, а вместо этого они принимаются вслепую, на авось, ограничиваясь, как правило, куцыми доморощенными данными, а подчас и попросту одними вымыслами и гаданиями.