– А в чем дело? – поинтересовался отец и сделал небольшой глоток из левой чашки. Поставил в голове отметку: обычно он начинал с правой. У меня была теория, что он подсознательно их меняет. В зависимости от настроения. Но никак не мог ее подтвердить.

– Ни в чем, – равнодушно ответил я. Если все так, как я думал, следует поскорее выкинуть это из головы. Нет смысла много говорить о том, что не стоит внимания.

– И все же?

– Просто спор.

– Какой?

Отец внимательно посмотрел на меня, пока пил свой кофе. Я не торопился отвечать на его вопрос. Потому что знал, к чему это приведет. Он будет долго говорить о всяких отвлеченных вещах. И так продолжится, пока его не заткнет мама. И уйти от этого нельзя. Лучше даже не начинать. Но отец продолжал смотреть и терпеливо ждал, что я отвечу. Понятно. Он не отстанет.

– Неважно. Это сплошная чушь.

– Можно подробнее? – после этого вопроса отец опустил взгляд к чашке и почти сразу поднял его. Для меня это означало только одно: он надо мной насмехается.

– Зачем тебе это? – спокойно спросил я. Не собирался ему показывать, что расслышал иронию в его вопросе.

– Мне интересно узнать, что именно тебя поставило в такой мыслительный тупик, – на этот раз отец усмехнулся в открытую. Это уже было невыносимо.

– Утверждение один, – медленно заговорил я. – Магия некромантов может то, чего не может магия экзорцистов.

– Так.

– Утверждение два: благодаря этому некроманты могущественнее, чем экзорцисты. Учитывая тот факт, что области некромантии и экзорцизма тесно связаны. И в чем-то пересекаются.

– Так.

– Утверждение три: исходя из этих двух утверждений, дар некромантии лучше дара экзорцизма.

– Пока не вижу противоречий, – согласился отец. «Еще бы. Ведь их здесь нет», – подумал я.

– Утверждение четыре: некроманты лучше экзорцистов.

– Нет, – вдруг категорически сказал отец. Мысленно закатил глаза: «Теперь и он будет нести нелогичную чушь?» – Кажется, я догадываюсь, почему возник этот спор. Но твоя последняя логическая выкладка неверна. Она не относится напрямую к остальным утверждениям.

– Можешь объяснить? – попросил я. Ощутил легкое раздражение: в очередной раз меня заманили в эту ловушку.

– Понимаешь, дар и человек, владеющий этим даром – не одно и то же. Отдельно взятый дар может быть лучше другого отдельно взятого дара. Но это не делает владельцев лучше или хуже по отношению к друг другу.

– Если у одного человека есть какая-то характеристика, которой нет у другого, то это означает, он лучше того, кто не владеет этой характеристикой, – поразмыслив пару секунд, сказал я.

– Неплохой аргумент. Правда, таланты и качества – вещи достаточно относительные, – заметил отец. – А еще их не всегда можно измерить в рамках одной шкалы. Кто-то может поднимать мертвых, а кто-то – делать зелья. Как определить, кто лучше? – отец сделал весомую паузу, чтобы глотнуть еще немного из чашки. И продолжил: – То же самое и про некромантию с экзорцизмом. Это смежные области, как ты и сказал, но каждый нужен для чего-то своего. Измерять их в такой плоскости неправильно.

– Тогда почему ты всегда отзывался об экзорцистах с пренебрежением? Ты не следуешь своей же логике, – возразил в ответ. Он мог сколько угодно рассказывать про терпимость ко всем вокруг. Но я слишком хорошо помню, как он злился на экзорцистов в департаменте. И что говорил о них.

– Ну если мой любимый коллега два часа не может упокоить лемура, и вызывает меня ночью вместо того, чтобы позвать сразу и потратить на все десять минут, то сама Смерть велит мне считать его дебилом, – отец выразительно поднял брови, я в ответ улыбнулся. – Есть разница, когда вмешивается твое личное отношение к конкретному человеку с тем или иным даром. Школы и академии учат нас зазнаваться и на всех вешать ярлыки, но я предпочитаю выносить вердикт отдельно каждому.