– Мона, ты чего? Что-то заметила? – голос Сони донесся откуда-то сзади, пока я продолжала вглядываться в непонятные линии, пытаясь разгадать, что они означают. Мозг отказывался подкидывать идеи, и в конце концов я сдалась.

– Тут какой-то… необычный символ… Дашь мне мел? – медленно проговорила я, протягивая руку немного назад, где по моему представлению должна была стоять Соня.

– Что, прямо внутри?!

Едва почувствовав ладонью шершавый кусок мела, присела на одно колено, как будто неведомые силы готовились посвятить меня в рыцари, и возле опорной ноги аккуратно перерисовала загадочный знак. На все ушло примерно пара минут, а когда закончила, Соня тоже подошла ближе и заглянула мне через плечо, чтобы получше рассмотреть.

– Знаешь такой? – поинтересовалась я, заранее предугадав ответ.

– Нет. Не могу вспомнить ни одного похожего элемента, – как и ожидала, сказала Соня. – А ты?

– Я тоже, – вынужденно согласилась с мнением подруги и поднялась на ноги. – Не уверена до конца, но возможно, этот символ как-то мешает изгнанию химеры.

– Думаешь, папа специально его там оставил? Чтобы химеру нельзя было изгнать? – в голосе Сони зазвучало недоумение, очень сильно граничащее с любопытством.

– Без понятия, – пожала плечами я. А про себя подумала: «Или специально оставил химеру, чтобы она замаскировала этот символ». Отец Сони вместе с моим когда-то трудились в отделе «контроля над потусторонними силами» – так официально звучало название их деятельности. А если говорить неофициально, то они занимались поимкой духов и призраков, сбежавших с изнанки. И часто шутили между собой, что на самом деле работают охотниками за привидениями. Еще перед средней школой отец моей подруги ушел из ведомства, и я ничего не знала о том, чем он занимается. У меня начали закрадываться самые разные подозрения, и ни об одном из них всерьез думать не хотелось.

– И что мы будем делать с… этим? – с надеждой спросила Соня.

– Я поеду домой. А ты дождешься отца, чтобы он разобрался, – абсолютно серьезно проговорила я. Мне совершенно не хотелось влезать в чужие эксперименты. Своего опыта хватило и на один раз.

– Не-е-ет! Мона, не бросай меня! – тут же взмолилась Соня. – Папы не будет еще три дня, а моя комната прямо под чердаком. Что если оно выберется?!

– Ты же даже не сразу его нашла, – как можно спокойнее возразила я. – Если бы не знала о химере, то просто жила бы дальше и все. Тем более из пентаграммы ей никуда не деться.

– Но теперь я ведь знаю, что она тут!

– Вызови магического инспектора.

– А если это очень важный эксперимент?! Папа будет злиться! Мне не страшно, если он узнает, что я заходила на чердак, но инспектор точно все испортит! Мона, ну пожалуйста! Неужели совсем ничего нельзя придумать?! Я не хочу впутывать магическую полицию!

Глубоко вздохнув, я потерла лоб двумя пальцами. Первое желание, которое у меня возникло – забить на Сонины страхи и проблемы с отцовскими экспериментами, уехать отсюда и сосредоточиться на поисках Ви. Я чувствовала, что мое терпение уже на грани. «Нет, так нельзя! – твердо сказала себе. – Если бы сама была на месте Сони, я бы тоже хотела поскорее со всем разобраться… Да нет, как бы это могло произойти?! Мой отец нормальный и не занимается подобными вещами. Кто вообще придумал создавать химеру ради маскировки?!» Поняв, что такие мысли только заводят в тупик, решила снова отвлечься и взглянуть на символ. Я знала, в магических школах изучают и отдельные элементы в том числе (отец всегда находил повод напомнить мне, что я упускаю, не получая образование в среде одаренных), и сейчас готова была признать наличие существенного пробела. «Можно ведь спросить Джея! – вдруг осенила меня сильно запоздавшая мысль. – Он точно знает, что с этим делать. А если нет, то просто применит свой дар. И сотрет химеру в пыль».