Когда услышала свистящее шипение неведомой сущности, вокруг меня уже был нарисован кривой овал с самыми стандартными защитными элементами, на которые хватило времени. Подняв голову, на мгновение встретилась взглядом с мерцающими изумрудно-зеленым светом глазами. Сглотнув с жалобным всхлипом, снова отвернулась. От резкого движения волосы спали с плеча и отгородили меня от пугающей нежити. Вопреки стуку в ушах рука сама собой дорисовывала недостающие элементы. Действовала я на полуавтомате и старалась отогнать все мысли, что мне может стоить ошибка хотя бы в одном символе, если это нечто до меня доберется раньше, чем я закончу. Как только сделала последний размашистый штрих, по памяти выпалила формулу для активации. Если бы я что-то неправильно произнесла или нарисовала, то ничего бы не произошло. Но мой символический круг коротко засветился и сразу погас, заставив испытать облегчение и радость. С сильно колотящимся сердцем поднялась на слегка подрагивающие ноги.

Благодаря тому что мне удалось отбежать на некоторое расстояние, пока за мной гнались «летучие мыши», сама того не подозревая, получила небольшое преимущество: к моменту активации круга сущность не успела добраться до меня. Обеспечив себя защитой, наконец захотелось выяснить, кого решили призвать в качестве инструмента для моих мучений. В силуэте надвигающейся сущности угадывались очертания скелета, скрытые под широкой пепельной тканью. Она стремительно скользила почти вровень с землей, но неестественно плавные движения не оставляли сомнений, что она парит, а не шагает. Тихий и легкий ветерок колыхал прозрачные края рваной материи, и это придавало ей еще более зловещий и потусторонний вид. Встретившись взглядом с двумя огоньками, сияющие холодным изумрудным светом в пустых глазницах, я вся сжалась в один комок. Сердце продолжало бешено стучать, колени слегка дрожали. Сознанием завладел тот самый ужас, который испытываешь во время кошмара, когда оно надвигается на тебя, и ты никуда не можешь убежать. Но даже в таком взведенном состоянии у меня появилось смутное ощущение чего-то знакомого.

Однажды я пыталась выяснить у отца, как определить тип потустороннего, если нет полной уверенности в природе сущности, с которой столкнулся. Ответом мне было «что угодно может быть чем угодно, но у чего-то конкретного есть свойственные именно ему признаки». Эта мысль приободрила и помогла частично обуздать свой страх и испуг. Интуитивно прислушавшись к своим ощущениям от колебаний потусторонней энергии, убедилась, что мне не показалось. Совсем рядом с границей моей небольшой защитной области, все еще издавая жуткие шипяще-свистящие звуки, маячил очень знакомый мне тип неживого – призрак. «Но это какой-то неправильный призрак. В его состоянии должна проявляться индивидуальность умершего, что они с ним сделали?», – с удивлением подумала я.

Призрак громко и протяжно завыл и неожиданно резко дернулся в мою сторону. Я испуганно вскрикнула и инстинктивно отшатнулась, прижав руки к груди, но смогла устоять на месте и остаться внутри круга. Издалека послышался очередной взрыв хохота и какие-то явно язвительные комментарии. Из-за шума в ушах содержание насмешек от меня ускользнуло. Хотя сейчас мне точно было не до их мерзких шуточек, вся моя концентрация уходила на то, чтобы не выпускать угрозу из поля зрения. Пока призрак не торопился приближаться к границе моего своеобразного круга: он неторопливо перемещался из стороны в сторону, то и дело резкими внезапными движениями подлетал ближе, и медленно «отплывал» обратно, снова увеличивая расстояние между нами. Меня явно старались таким способом напугать, однако после первого подобного трюка я перестала дергаться и лишь тяжело дышала в попытке успокоиться. Стоило опознать в чем-то неведомом знакомую категорию, думать над планом стало намного легче. Но я не могла предугадать, что еще предпримут его призыватели и как мне от этого защититься. «Это неважно, – прозвучал в голове голос рассудительной части, которая наблюдала за всем как бы со стороны, не вовлекаясь в происходящее. – Если это призрак, его можно изгнать. Нужна только формула».