– Да вот, – отозвался я, махая в ответ, – бабуле вашей помогал.

Николаич ухмыльнулся, крякнул.

– Да она сама кому хошь поможет. Дури в бабке на пятерых мужиков. Не знаю, может в грибах дело. Пешком весь лес ближний исходила. И в город тоже на своих двоих. А туда-обратно километров сорок.

Речь мужичка с говорком и забавным ударением на «о» в слове километры. Я сделал себе мысленную заметку: значит до ближайшего городишки двадцать километров. Скорее всего, ходит автобус, не рейсовый, а какая-нибудь местная маршрутка. Значит, в городишко доберусь максимум через час, учитывая остановки, а они, наверняка, будут. Здесь должна быть станция, иначе людям из этой дыры без личного авто не выбраться.

Я решил уточнить, мало ли маразматичнкая бабка чего напутала:

– Остановка возле леса, на дороге?

Николаич кивнул.

– Агась. Прямо по грунтовке пойдешь, километра полтора, там справа будет. Токмо лесом быстрее. Срежешь полпути.

Я покосился вправо, где молчаливыми рядами высятся громадные сосны, а под ними расползлись разлапистые кустарники. Вобще-то погода хорошая, светло, лес тоже ясный и приветливый. Если действительно можно срезать, попробовать имеет смысл. Только сперва разобраться, как идти, поскольку совсем не улыбает заблудиться в этих соснах. Бабка с её грибами и ахинеей меня не впечатлила, но червь беспокойства после ночных бродилок в голове все же шевельнулся. Мало ли какие звери. Кабаны, опять же.

Я спросил на всякий случай:

– А там безопасно?

Николаич прищурился, его губы расползлись то ли в улыбке, то ли в ухмылке – лицо опухшее, сразу не поймешь.

– Что, бабка успела наплести? – усмехнулся он.

Я виновато развел руками – какой смысл отпираться, действительно слегка не по себе. Не каждый день менеджер по продажам оказывается среди леса в компании чокнутой бабки с грибами.

– Ну, кое-что говорила, – сознался я.

– Опять, поди, про Ганопатьскую чащу? – уточнил он.

– Угу.

Николаич отмахнулся и проговорил, снова взявшись за черенок и продолжив грести граблями:

– Да байки все это. Лес, конечно, старый, не рубленный. Но если по тропке идти, нормально. Пройти можно.

Говорил Николаич спокойно и тоном человека, который знает, о чем говорит. Да и звучал он правдоподобнее, чем бабкины сказки.

– Бабуля, говорила, там люди пропадали, – заметил я.

– Дык а лес тут причем? – отозвался Николаич, даже не оборачиваясь и продолжая орудовать граблями. – Приедут с мангалами и давай жарить мясо, напиваться. А потом в лес ломиться. Кто им виноват, что под этим делом в чащу прут? Выпивать оно как надо?

– Как? – спросил я чисто для вежливости.

Николаич поднял указательный палец.

– С культурой, – произнес он наставительно. – Кто ж с таким в лес ходит?

Звучало разумно. Я сам особо не выпивал – с моей комплекцией только кефир разве что. Или квас. За что в компании меня особо не звали. Кому ты нужен на тусовке, если все пьют, а ты только закусываешь? А мне потом, как самому трезвому, развозить пьяных кентов по домам. Сомнительное удовольствие.

– Так, – решил до конца разобраться я с маршрутом. – Значит через чащу пройти можно, да? Там как вообще? Тропа? Дорога? Пометки какие-нибудь?

– Да все просто, – пообещал Николаич. – Сейчас во-он туда, между кустами заходишь. Будет тропинка, узенькая такая. Вот по ней и чешешь. Никуда не сворачиваешь. Потом развилка. Бери влево. И выйдешь прямиком к остановке.

Звучало просто. И значительно ближе, чем предлагала бабка. К тому же, со слов Николаича ничего устрашающего в этой Ганопатьской чаще нет. Я и сам вижу – птички поют, солнце светит.

Прикинув одно, другое, решил, однозначно срезать через лес – сэкономлю время. Еще надо разыскать свою тачку, и дом в соседней деревеньке, который может развалили, а может и нет. Короче, дел куча, а на работу уже скоро.