Вот и суть существования без сердца.

Её персона напоминала стену. Крепость без единой бреши. Однако такая крепость сильна лишь снаружи, если внутри неё царит пустота.

Понимая, что не в силах это терпеть, я встаю и опустошаю весь сосуд залпом, показывая моё поражение. Жар разливается по гортани, обдувая пламенем. Я словно выпила раскалённую лаву, которая принесла расслабление в единый миг ногам, но не душе. Едва раскрытой улыбкой прохожу по силуэту напряжённой подруги. Отодвигая руки Мэнди, я ухожу в противоположную сторону балкона. И, замечая, что ко мне не обращены пристальные взгляды, скрываюсь в темноте, где теперь могу дать волю своим эмоциям.

В тёмном укрытии я наткнулась на выход на крышу. Нецензурно высказавшись в отношении своей бесхарактерности, я подошла к карнизу, ощутив прохладу. Шанс почувствовать себя живой.

Могла ли я подумать, что буду радоваться холодному ветру? Усевшись на край крыши я смотрю на звёзды, которые меня зачаровывают. Спокойствие и умиротворение зачаровывают. Я растворяюсь в неповторимой изящности созвездий, не замечая, как силуэт парня присаживается рядом со мной. Аромат, содержащий средиземноморские травы с древесной нотой, полный страсти и чувственности, но одновременно свежий и стойкий, обволакивает мои легкие, и я поворачиваю голову медленным движением.

– Лайт! Как я рада тебя увидеть здесь, что… странно, – с некой усталостью и упоением в голосе сказала я, пройдя глазами по тёмным локонам волос, которые в ночное время суток казались чёрными.

– Да, я редко здесь появляюсь. Мы с Эдгаром… эм… не в лучших отношениях…

Было видно, что парень не хочет затрагивать эту тему, поэтому я ответила кивком головы.

– Однако мне нужно было по определенной причине…, – вновь недомолвки. Лайт сделал паузу, заглушая её белоснежной улыбкой. – Уже было подошёл к компании, как увидел тебя, уходящую на крышу, – с некоторой нерешительностью произнес он, будто посчитал, что рушит стену, между нами, без моего согласия.

– Да, у определенных личностей взрывной характер, – кратко и расплывчато прошептала я. Зеркальный ответ на фразу Лидера. – Однако я не хочу сегодня об этом говорить. Во мне слишком много алкоголя, всё никак не решаюсь позвать Мэнди, чтобы она переместила меня в комнату.

Реакция Лайта на лёгкий намёк не заставила долго ждать.

– Поговорим позже? – смущенно проговорил Лайт.

Я приняла его приглашение не из вежливости, а из-за чувства спокойствия рядом с ним.

– Я позову Мэнди, – вновь эта ослепительная улыбка.

Тем временем я исследовала бессмертного пытливым взором. Что скрывается за маской благоразумия и блистательного умиротворения?

Любой персонаж неоднозначен.

Парень ушёл, оставляя меня наедине с размышлениями. Я проводила взглядом удаляющуюся фигуру. В ту же секунду мою спину прожёг испытывающий взгляд из тени, я не видела, кому он принадлежит, но чувствовала каждым сантиметром своего тела.

Усилием воли заставила себя повернуть голову и встретиться с уже знакомыми, до боли леденящими душу, глазами. Эдгар держал в руке свой пустой бокал, демонстративно приподнимая его, словно чокаясь. При резком моргании силуэт мужчины растворился во тьме. Я так и не поняла, было ли это наяву или лишь моя разыгравшаяся фантазия от количества выпитого.

Боль. Тьма. Моя комната и заботливые руки Мэнди, укрывавшие меня в кровати.

Понимание того, что я больше никогда не смогу съесть то самое мороженное на веранде возле моего дома, поворчать на маму или всю ночь напролет смотреть на далёкие звёзды, заставило меня плакать. Только тихо и в себя.

Напряженная тишина и звук перелистывания страниц. Знакомый мраморный пол и стены, которые добавляют статуи. Банкетный зал по случаю помолвки матери и Кристофера, но в нем нет ни души.