Коля, с которым Аля обсуждала перспективы своего трудоустройства, постоянно твердил, что надо изучить хотя бы сайт компании, в которую идёшь на собеседование, а лучше аккаунты в соцсетях, чтобы знать, чем живёт коллектив, и увереннее отвечать на вопросы. Но за прошедший месяц Аля просмотрела столько сайтов детских центров с шаблонными формулировками и стандартными названиями занятий, что была уверена: ничего нового она не встретит.

Однако встретила. Внутренние интерьеры больше подошли бы головному офису банка: сдержанные цвета, натуральные материалы, медные ручки, хрустальные люстры. Дорого, но не вычурно. Больше похоже на музей. С трудом можно представить бегающих здесь детей.

– Как видите, у нас необычное учебное учреждение, – начала Ирина Петровна, как только Аля присела на стул, который уместней выглядел бы в Эрмитаже. – Мы очень серьёзно относимся к своей миссии «Достойное место достойным семьям».

«Что за дурацкая миссия?» – мелькнуло у Али в голове, но она понимающе улыбнулась и кивнула.

Ирина Петровна тоже улыбнулась, слегка покровительственно, но не надменно, и продолжила:

– Мы долго разрабатывали концепцию нашего учебного заведения. Мы не для всех детей. Не каждая семья сможет влиться в наш коллектив и оценить наши методики. В первую очередь мы настроены развивать личность ребёнка. Вы ознакомились с нашим уставом на сайте?

Аля снова кивнула, хотя никакого устава в глаза не видела. Какой ещё устав у детской развивашки?

– Тогда не будем тратить время. Если вы видели устав и отправили нам резюме, я предполагаю, вы разделяете наши ценности и подходы к классическому обучению.

Аля опять кивнула. Уже не так уверенно, классического обучения ей хватило в школе. Но не кивать было нельзя – очень хотелось устроиться на работу. Устав – не устав, дети остаются детьми, а с ними Аля контакт установит и подход найдёт, в этом она не сомневалась. Тем более тут не будет завуча начальной школы, ФГОСов, поурочного плана и прочей тягомотины, от которой Аля сбежала год назад. Так что она кивнула для надёжности ещё раз и, по команде Ирины Петровны, начала рассказывать о себе: где училась, где работала, что умеет, что планирует. Это она хорошо умела, тем более вопросы задавались чёткие, по существу. Когда речь зашла про методики работы, Аля сделала акцент на дисциплине, выработке ответственности у учеников, порядке на рабочих местах. Креативность, инициативность и прочие «ности» придержала.

Протягивая руку при прощании, директор как-то устало улыбнулась и сказала:

– Если с вашими документами всё в порядке, мы пригласим вас для оформления до конца этой недели. Пожалуйста, будьте на связи.

11

Теперь Аля сидела, уткнувшись головой в деревянную парту и не понимала, зачем она набросилась на Ирину Петровну. Ведь её никто не обманывал, никто не обещал, что она будет петь песенки, сидеть в кругу на полу и учить детей отстаивать личные границы. Ей сказали: читай устав, делай по уставу. Здесь такие правила игры. Она сама согласилась. Чего теперь возмущаться? Не нравится – иди в другое место. Только на носу опять лето. Другого места не будет.

Разве плохо проходили уроки? Разве не научился Дима с её помощью умножать и делить? Разве у неё не получилось найти баланс между уставом и детскими потребностями? Разве ей не нравились зарплата и график работы? Разве так уж сложно обойтись без плюшевых помощников?

Снова слышались мамины слова: «Ты думаешь, будет легко? Идеальной работы не существует! Даже на самой любимой работе найдётся что-то, что тебе не понравится. Пока будешь перебирать, жизнь пройдёт. Не соглашайся на плохое, но не гонись за идеалом».