- Тох, а…

Не успеваю задать вопрос, как слышим из дома дикий женский крик. Антон выдает соответствующую реакцию:

- Что?! Уже?!

При мысли о конце невольно холодеют руки. Несемся в дом, забыв напрочь обо всех обязанностях и чистке бассейна.

- Кто кричал?! – с другого конца дома бежит Аркадий в трикошках и со шваброй в руках.

Честно говоря, без костюма и без очков не сразу его узнала. Но Элеонора с гулькой на голове и вытаращенными глазами прояснила ситуацию.

Следом за Элеонорой бежал Давид. С ершиком в руках… От волнения он так сильно им размахивал, что задел щетиной лоб Тохи.

- Фу, блин! – стал сразу брезгливо вытирать лоб муж. И все бы ничего, вот только делал он это моим платком, стянув его резко с головы.

- Я первая! – неслась за Давидом Владислава.

Именно ее реплика пробудила во мне интерес к происходящему. Желая узнать, куда и на что она первая, бегу за ней. Вдруг прибегу первее и увижу все самое интересное?!

Вбегаем в непонятную мне комнату. Наверное, я в ней еще ни разу не была. По виду, кажется, гостиной. Хотя мало ли, какое ее настоящее предназначение. Здесь уже стоят запыхавшиеся Екатерина Евгеньевна и Тихон Федорович. А также источник крика… Это Милена.

- Аааааа!!! – кричит она, раздирая горло.

По Елизару, который стоит рядом с ней вполне спокойно, понимаю, что ничего страшного не произошло. Но для родственников моего мужа и смерть родного человека вполне обыденное событие.

- Ты чего орешь?! – тут же налетает на нее Екатерина Евгеньевна.

Мать все-таки. Имеет право и подзатыльник треснуть, чтобы в чувство привести.

- Вы знали, что он ходит под себя?! – орет Милена уже на нас.

- Кто? – не понимаем с первого раза и спрашиваем хором.

- Отец! Валентин Владленович, черт его дери! – распыляется младшая дочь.

Собравшиеся в комнате непонятного назначения так и замерли. Я же пытаюсь прокрутить утренний разговор. Четко были оговорены обязанности всех членов семьи. Милене достался уход за отцом. В принципе, это слегка нечестно. Поскольку если выполнять всю работу с любовью, ну или хотя бы с уважением к пожилому человеку, можно войти в доверие и заполучить все наследство. Но после сырников я побоялась и слова сказать. Иначе совсем бы голову оторвали.

- Ты дура? – тихо, но вполне доходчиво спрашивает Элеонора. – Ты дура! – сама же подтверждает свои слова, потому как Милена утром ни слова против не сказала. – Ты чего так орешь на весь дом?!

- Я дура?! – вступает в перепалку со старшей коброй младшая. – Пойди, сама сними с отца трусы и запихни эту непонятную штуку!

Непонятная штука находилась в руках у Елизара. Он в отличие от своей будущей жены стоял, уже слегка переминаясь с ноги на ногу.

- Это утка, - слегка отдышавшись, выпаливаю я, забыв, что мне в этой семейке лучше помалкивать.

Реакция семьи не заставила себя ждать. Все члены колбасок сразу уставились на меня.

- Да откуда ты все знаешь?! – кидается, хорошо, что только словесно, на меня Милена.

- Ты реально дура, - отмирает первой Элеонора. – Это обычная утка, которые в больницах используются! Ее нужно подставить под зад лежачего больного! Нужно просто приподнять его!

- О, спасибо! – внезапно благодарит Елизар. – А я кручу-верчу и не пойму, какой стороной подкатить к мужику, - сам же хихикает над своей глупой шуткой.

- Да.., - пытается что-то выкрикнуть Милена, но ее перебивает Тоха.

- Погоди, Милка… Вам не кажется, что что-то горит?

Все замираем и… Сначала чувствуем запах гари. А потом видим дым откуда-то из соседней комнаты.

- Вот, черт! – вскидывает руки Екатерина Евгеньевна и несется в направлении к дыму.

Вереницей долбанутых родственников бежим за ней. Вбегаем всей толпой на кухню. Не без ущерба.