- Значит, так, - начинает деловито Элеонора, которая привыкла всем руководить. – В связи с тем, что теперь наша задача заключается в уходе за больным отцом, предлагаю всем объединиться.

- Ага! Щас! – кричит тут же Милена. – Я сюда не за родственными связями приехала. Я хочу проводить уже достойно отца в мир иной!

- Милена! Как ты можешь так говорить об отце?! – вмешивается Екатерина Евгеньевна. – Хотя я согласна с твоим утверждением. Вопрос только, как это ускорить?! У меня вот не поднялась рука подать ему на завтрак виски и сигару. А в данном случае – это самое верное решение. Так ведь? Задобрить его же любимыми продуктами питания и увлечениями.

- Если так рассуждать, то я должна сейчас не вылезать из его постели, - язвит Влада.

- Хочешь сказать, что ты спишь в ажурных чулках? – замечает Элеонора.

- Ага, - гогочет Елизар, - а это всегда лежит в твоем кармане, - достает из кармана халата Влады наручники.

- Зачем они тебе? – вдруг с претензией вмешивается Тоха. – Боялась, что сбежит?

- Да.., - хочет уже закричать Влада, но Аркадий всех перебивает.

- Родня! Давайте уже конструктивно разговаривать, - поднимает он обе руки, стараясь угомонить всех. – Мы все здесь ради денег. Мы все хотим, чтобы наш родственник побыстрее уже осчастливил нас. Но мы же не будем прикладывать к этому усилия? Верно? – уточняет уже с опаской. – Оооо…

Устало откидывается на спинку стула Аркадий, видя, что родня не уверена в своих действиях.

- Забить своего мужа я вам не позволю! – кричит Екатерина Евгеньевна. – Во всяком случае, пока я вновь не зарегистрирую с ним отношения…

- Какие отношения?! – подскакивает Влада.

- ОФИЦИАЛЬНЫЕ, - вскидывает голову свекровь.

- Мама, что ты несешь, какие к черту отношения?! – не выдерживает всегда нервная Милена. – А это тогда кто? – указывает пальцем на Тихона Федоровича.

- Мне просто жить негде, - пожимает плечами всегда тихий Тихон Федорович. – Я здесь за еду и крышу над головой.

- Это мой благотворительный жест и подстраховка на крайний случай, - еще больше вскидывает голову свекровь.

- Какой случай, мам, - устало отворачивается Элеонора.

- У него есть ружье! – заявляет Екатерина Евгеньевна. – Собственное!

- Зарегистрированное, - улыбается Тихон Федорович.

Мы все притихли. Честно признаюсь, даже мне, всегда молчаливой в спорах семьи колбасок, стало страшно.

- О! – рада нашей реакции свекровь. – Я тебе говорила, что все сразу и притихнут, - подбивает локтем своего бедного протеже. – То-то же! Чтобы не расслаблялись.

- Все! – первым выходит из ступора Тоха. – Предлагаю все же не быть садистами, а действительно скрасить нашему отцу и мужу последние дни его жизни. У каждого свое понимание «скрасить», поэтому не до фанатизма и строго под нашим контролем. Предлагаю поделиться на дни. К примеру, сегодня мы, завтра Нюрка с Кешкой, послезавтра Милка со своим чучелом…

- Эээ, - возмущается Елизар.

- Приведи мне три внятных довода, почему мы не должны считать тебя чучелом, – сразу отсекает Антон.

Все заинтересовано смотрят на Елизара, поскольку чучелом его считают здесь абсолютно все. Просто до этого никому нет дела.

- Да я… Да мне.., - пыжится Елизар, но его тут же перебивает Давид.

- У тебя крашеные волосы, ты одеваешься как задрот, у тебя серьга в ухе и в носу, ты весь в татуировках, - тараторит он быстро, загибая пальцы. – Видишь, четыре против нуля. Значит, ты чучело.

Тихон Федорович, глядя не Елизара креститься. За ним следует три плевка через левое плечо от Аркадия. Милена же недовольно скрещивает руки под грудью и отворачивается от всех нас.

- На следующий день, - продолжает Тоха, - мама со своим благотворительным проектом…