– Кто я для тебя, Марк? Ты все это время так жил, да? Жена для того, чтобы ждать тебя дома. А твоя жизнь вечный праздник. Длинноногие красавицы, которые на все готовы? Даже наша годовщина. Для меня ты готовил дом, в котором я буду заниматься тобой и детьми. А сам себе устроил жаркий праздник в ресторане. Очень удобно. И семью иметь, где тебя любят и ждут и от холостяцкой жизни не отказываться. Только я в такие игры, Марк, не играю.

– Маш…

Марк вздыхает. Взъерошивает волосы.

– Я завтрак там приготовил. Отменил несколко встреч, так что отвезу тебя сейчас домой. Здесь душ пока не работает. Переоденешься и поедем в больницу.

Мне хочется кричать.

Он как будто меня и не слышит!

Или… Это его признание в том, что я права? Что все именно так и было?

– Я не хочу есть. И можешь не жертвовать своими встречами. Я вполне способна добраться на такси. Я сейчас оденусь.

– Маша! Ладно, не хочешь завтрак, к черту!

Марк просто швыряет тарелки с едой в мусорную корзину.

Вздрагиваю от того, с каким звоном бьется посуда.

– Просто скажи мне. Что я должен сделать?

– Ничего.

Вздыхаю, отводя глаза.

– Ты все уже сделал Марк. Теперь все, чего я хочу, чтобы ты просто оставил меня в покое.

– Это невозможно, Мария. Ты ведь моя жена. А семья это навсегда. До самой старости.

Я быстро возвращаюсь в комнату. Надеваю вчерашнюю одежду.

Прислоняюсь к двери, чтобы не расплакаться. Не хочу. Не при нем!

Снова почему-то думаю о том, что Марк никогда не готовил для меня завтрак. А для кого-то ведь, наверное, он его готовил!

Та его квартира возле офиса, на случай, если задерживается и чтобы не ехать ночью через весь город. Сколько женщин там могло ночевать? И им он завтраки готовил?

– Маш. Я ведь стараюсь.

Марк окидывает меня пронзительным взглядом, когда я выхожу наконец из комнаты.

Кажется, так и стоял в коридоре и ждал, пока выйду.

– Скажи, малыш. Ну. Что мне сделать?

– Скажи мне правду, Марк, – вздыхаю, чувствуя, как глаза снова наполняются предательскими слезами.

– Разве это было всего один раз? Ты… Ты всегда изменял мне? Эти женщины! Где они были, а? В твоем отеле? В каждом номере? Ты их всех испробовал на прочность кроватей, и… И прочей мебели? А этот дом? Здесь тоже была какая-нибудь дизайнер? Или кто-то из службы клининга? Или риелтор?

– Маша. Я прошу тебя. Прекрати.

Марк крепко сжимает мои плечи. Прижимает спиной к стене. Мечется взглядом по моему лицу.

– Ты для меня единственная. Единственная, понимаешь? Ты моя жена. Та, с кем я вместе вижу будущее. Единственная, от кого я так жду детей! Прости мне эту ошибку. Давай начнем все с чистого листа. Я готов сделать все, чего ты захочешь. Все, Маша. Только скажи!

Проводит пальцами по моей щеке, слегка задевая губы.

И я чувствую, как снова попадаю в его плен.

Тело поддается. Дрожит под его руками.

Привычка. Привычка. Это ведь просто рефлекс!

Марк ведь был для меня самым родным, самым любимым все это время.

Вот и тянусь к нему.

– Просто . Отвези меня, Марк.

Кусаю губы до крови.

– Неужели ты правда считаешь, что можно склеить разбитое сердце?

Да там столько осколков, что уже не собрать!

– Маш. Мы должны попробовать. Дай нам шанс. Обещаю. Я больше никогда не причиню тебе боли! Никогда, малыш. Слышишь?

Я хочу ему верить.

Сердце вылетает из груди, когда он вот так на меня смотрит.

Но…

Мне слишком больно. Особенно, рядом с ним!

– Поехали, Марк.

Отворачиваюсь, выскальзывая из его захвата. Выхожу на воздух и быстро хватаю его распахнутыми губами.

– У нас вечером важная встреча, – рвано сообщает Марк, не отрываясь от дороги. – У Филатова. Это деловой прием. Будет много нужных людей. Мы должны там быть. Вместе, Мария.