- Привет, Давид. Всё в порядке. Я из окна вижу море, - говорю в ответ без улыбки в голосе, хоть и очень стараюсь придать ему доброжелательное звучание. Но как тут звучать позитивно, когда восемь лет твоей жизни оказались бессмысленными?

- Мариам передает тебе привет. А что с голосом? – тут же спрашивает он.

- Передавай ей тоже привет. А голос... Так ведь развод. Только что неосторожно взяла трубку, а там Марк, просил вернуться, а потом упомянул ресторан, и мне всё стало ясно.

Я медленно вдыхаю и выдыхаю в попытке вернуть себе самообладание. Ты на море Эмма, у тебя начинается новая жизнь, без указок, без нытья и манипуляций. Только твоя, классная, веселая жизнь. Да, пока всё грустно, но это пройдет.

- Я вручил ему повестку лично. Ты бы видела его лицо! Никогда не забуду, он раздулся весь, как рыба Фугу и всё рот открывал беззвучно. Жаль не сфотографировал, - Давид хохочет в трубку, и я невольно улыбаюсь.

Фугу – это хорошо. Но, говорят, если ее неправильно приготовить, можно встретить свою смерть. Это очень похоже на Марка, как я теперь понимаю. Ядовитый подводный гад.

- Спасибо, Давид. Я твоя должница.

- Забудь, Эмма. Мы же друзья, - улыбается он в трубку и мне становится очень тепло на душе. – Испечешь нам когда-нибудь торт.

Я обещаю ему все торты мира, а потом прощаюсь. Сегодня мне предстоит еще один поход к банкомату. На большее я пока не способна.

. . .

Местный лифт совсем не добавляет мне хорошего настроения, он старинный, тесный и скрипящий, прямо чудовище какое-то. Причем, форма еще такая странная, не квадрат, а тесный прямоугольник, я таких еще не видела. Каждый раз думаю, дай пешком пойду, а потом ленюсь, да и быстрее все-таки, чем по плохо освещенной лестнице мимо мусоропровода.

И только я предвкушаю, что сейчас выйду из тесной коробки, как прямо на выходе сталкиваюсь со знакомым высоченным мужчиной. Ни кто иной, как знаковый дровосек, преграждает мне дорогу. Почему я вдруг стала его так называть? Он ведь довольно симпатичный, если глаза открыть, не тянет на железного дровосека из сказки.

- День добрый, Егор. По-моему, у нас с вами привычка сталкиваться, - примирительно говорю я и выдаю подобие улыбки.

- Не знаю, что у вас там за привычки, а у меня таких нет. Добрый день, - бурчит он в ответ в попытке протиснуться мимо меня.

Так, про «симпатичного» беру свои слова обратно. Злой какой-то, недовольный. Я ему фразу, просто по-соседски, а он мне «не знаю, что у вас за привычки». Я перекривляю его голос про себя, растягивая фразы, и улыбаюсь. Ну и ладно, не испортишь ты мне этим настроение, лесоруб.

Увы, видимо, судьба ко мне сегодня неблагосклонна, потому что ровно в этот момент я понимаю, что меня что-то тянет за ним. В смысле, физически тянет, никаких метафор. Я пытаюсь понять, что случилось и, наконец, замечаю шнурок на моей куртке, крепко за что-то зацепившийся.

- Егор, подождите, - мямлю я, вынужденно следуя за ним. Он резко оборачивается и выражение его лица не оставляет меня равнодушной. Он весь пышет гневом. Да что я ему сделала?! Это просто мелкая неприятность, которую можно за секунду устранить.

- Эмма, так вас зовут? Меня не интересуют женщины вроде вас.

- Вас не интересуют женщины? – я пораженно хлопаю глазами, позабыв о шнурке. Женщины? Вроде меня, это какие? В смысле, вообще все женщины?

- Черт, да я не об этом. Мне не интересны ваши эти знакомства, - он тяжело прикрывает глаза своей большой крепкой рукой, и я даже зависаю немного. Вот это ручищи, наверное, вечером с ним ходить очень безопасно. Махнет рукой – любой грабитель отлетит метров на двадцать.