Нахмурившись, он оборачивается на брата:

– Ты чего стоишь? Приглашение нужно?

Почесав затылок, Глеб молча занимает место слева от Тараса.

– Ты как в общем? Отошел? Или болит еще где?

Глеб отмахивается и тянется за блином.

– Норм. Есть только хочу – пиздец.

И подтверждает свои слова, буквально вгрызаясь с глухим стоном наслаждения в румяную мякоть блина, а я с открытым ртом представляю, каково будет, если эти зубы вопьются в мою чувствительную кожу. Встряхиваю головой. Ну вот какого хрена, Лена? О чем ты, черт возьми, думаешь?!

Тарас усмехается как-то по-злодейски.

– Пальцы не откуси. Хотя… что-что, а готовит моя жена отменно.

Глеб угукает с набитым ртом и макает остатки блина в сгущенку, бросая на меня веселый взгляд. Только вот я не разделяю его веселья и, почувствовав себя неловко, сажусь по правую руку от мужа.

И снова повисает это напрягающее молчание.

Я стараюсь не поднимать глаз, чтобы не сталкиваться с тестостероновым недоразумением, и накладываю себе в тарелку салат со шпинатом и гранатом. Но надолго меня не хватает, потому что Глеб случайно задевает меня ногой, и я по инерции поднимаю глаза. Он уже сидит, вальяжно откинувшись на спинку стула, и рассматривает меня без тени стеснения.

Подцепив длинными пальцами салфетку, Глеб неспешно вытирает свои руки. Сильные. Мускулистые руки. Словно нарочно демонстрируя мне каждую выпуклую вену и жилу.

– Тренажерка-то у вас в районе есть нормальная?

Его вопрос наконец отрезвляет меня, и, поперхнувшись, я возвращаю взгляд в свою тарелку.

Когда уже этот день закончится?

Я сама не своя.

Напряжение в теле достигает такого пика, что я с трудом его выношу. Мое либидо, кажется, полностью вышло из-под контроля. Может, такая реакция действительно только мои трудности? Не заставлю же я молодого парня надеть на себя паранджу. Проще себе глаза завязать.

Не знаю, смотрел ли на меня в этот момент Тарас.

Надеюсь, что нет.

Это было бы слишком. Я и без того устала от его высокомерия. Еще не хватало, чтобы он поймал мой заинтересованный взгляд на руках своего брата. Тем более после того, что я ему сказала на кухне. Но ведь подействовало? Судя по всему, Тарас все же сходил к брату и выполнил мою просьбу.

– Есть, но судя по моей жене, там не тренажерка, а булочная.

Слова мужа прилетают прямым ударом под дых, и я даже не замечаю, как стискиваю вилку в руке. До острой боли в ладони. Только мне плевать. Это ничто по сравнению с тем, что закипает внутри меня.

Ярость вспыхивает в груди и уже практически дерет в самом горле. Звук разочарования вибрирует на языке. Хотела бы я воткнуть эту вилку моему мужу-придурку в яйца, но каким-то чудом мне удается воздержаться от скандала.

Возможно, все дело в том, что мы не одни.

Жар дерет щеки, и на этот раз я избегаю встречаться с Глебом взглядом совсем по другой причине. Мне стыдно.

Телефонная трель входящего звонка отвлекает Тараса от ужина, и, подняв палец в жесте «всем тихо», отвечает:

– Да. – Хмурится. – А, Сергей Анатольич, конечно узнал. Как вы?

Не обращая на нас никакого внимания, Тарас поднимается из-за стола и направляется на веранду.

А потом повисает неловкая пауза, которую я нарушаю первая.

– Я хожу на йогу, – прочищаю горло. – Но там же есть небольшая тренажерка. Если нужно, могу завтра показать. Но лучше бы тебе показаться врачу…

На Глеба не смотрю, вожу вилкой по тарелке, гоняя камушки граната, но чувствую, что он прожигает во мне взглядом дыру. На каком-то физическом уровне. Даже дышать становится трудно.

– Я сам себе врач. Нормально все, Лен. Во сколько ты завтра на йогу?

Сглатываю и поднимаю взгляд, сталкиваясь с напряженным лицом Глеба. Хмурюсь. Что-то изменилось. Только не пойму, что именно.