Но, судя по всему, Полина меня совершенно не слушает, потому что ее горящие глаза смотрят будто сквозь меня.
— Лен? — задумчиво протягивает она. — Ты глянь, как на тебя один орангутанг со спортзала смотрит. Симпатичный даже.
Я хмурюсь, не понимая, о чем вещает подруга, и оборачиваюсь, чтобы проследить ее взгляд.
Твою мать.
— Ля, какой, у него скоро слюни потекут, — шепчет мечтательно, а я чувствую, как сердце начинает учащенно биться, когда попадаю в ловушку пристального взгляда.
На Глебе просторные серые шорты и черная майка, которая слишком свободно свисает с широких плеч, оголяя массивные грудные мышцы. Это какая-то порно-майка. Почему они вообще разрешены в общественных местах?
Ухмыльнувшись, он подмигивает мне и тем самым отрезвляет.
Резко отворачиваюсь и ощущаю, как щеки печет от смущения.
— Можешь сходить подтереть ему, если хочешь, — бросаю подруге, быстро встаю и начинаю сворачивать коврик.
— Ты чего?
Убираю весь реквизит по местам, стараясь не мешать тренировке, а потом смотрю на Полину, которая ошарашено моргает, явно не понимая моей реакции.
Вздыхаю и медленно облизываю губы, которые почему-то пересохли.
— Этот орангутанг и есть брат моего мужа.
Полина выпучивает глаза:
— Да ну?!
— Знаешь, я, пожалуй, пойду. А ты позанимайся. — Полина открывает рот, но я перебиваю. — Я наберу тебя. Мне правда пора.
Посылаю ей воздушный поцелуй и, игнорируя недовольный взгляд тренера, направляюсь в раздевалку.
8. Глава 8
Всю дорогу до офиса я пытаюсь упорядочить свои эмоции. Нельзя в таком состоянии принимать клиента. И меня раздражает тот факт, что я никак не могу призвать свой мозг к порядку и напомнить ему о двух нерушимых правилах, которых я стараюсь придерживаться по жизни.
Приходя на работу, оставлять все личное дерьмо дома, а уходя с работы — оставлять все рабочее в офисе.
Только так.
Если все это перемешать в голове, можно свихнуться от эмоционального беспорядка.
Что, собственно, сейчас и происходит со мной.
Но я надеюсь, что смогу немножко помедитировать за чашечкой кофе в тишине кабинета.
Распахнув тяжелые двойные двери, я вхожу в фойе офиса.
— Доброе утро, Елена Викторовна, — приветствует секретарь из-за стойки ресепшн, выпрямив плечи и одарив меня лучезарной улыбкой. Как жаль, что я не могу разделить ее оптимизма.
— Доброе, Лер, — киваю на ходу. — Ко мне еще никого?
Останавливаюсь перед дверью в свой кабинет и открываю сумочку в поисках ключа.
— Нет. Пока никого не было.
— Хорошо, сделай мне тогда, пожалуйста, кофе.
— Ох, я как раз хотела вас предупредить.
Нахмурив брови, я наконец достаю ключи и вставляю в дверной замок.
— О чем?
— Так там это… Эм-м… кофемашина сломалась.
Замираю с распахнутой дверью и делаю вымученный вздох. Вот что за утро?
— Вызови мастера и запиши все расходы на меня.
— Хорошо, спасибо.
Она снова одаривает меня миловидной улыбкой, когда я уже практически закрываю дверь, но в последний момент останавливаюсь и спрашиваю:
— Лера, а Тарас Александрович заезжал?
— Нет. У него сегодня прием на Василеостровском.
— Спасибо, — натягиваю слабую улыбку и закрываю дверь.
Хотя бы здесь у меня будет передышка от его высокомерной задницы.
Сбросив сумку на пол, падаю в свое кресло и, облокотившись о стол, подпираю голову руками. Разве можно чувствовать себя такой усталой уже утром? Вообще стоит подумать о небольшим отдыхе, впереди как раз намечается парочка выходных. Надо бы намекнуть Полине, она быстрее сообразит нам культурную программу.
Треск громкоговорителя возвращает меня в реальность, и я поднимаю голову.
— Елена Викторовна, к вам пришли.
Тяжело сглатываю и протягиваю руку, чтобы нажать на кнопку.