Марк перед свадьбой так загадочно улыбался, когда я рассказывала о своих мечтах. О том, как принесу ему кофе в постель. Или он принесет его мне.

А потом, после свадебного путешествия мы переехали в этот дом, и я поняла, что на кухню меня просто не пустят...

Повар и помощница смотрят на меня изумленно.

- Вали-ентина… - шеф у нас настоящий француз, готовит божественно. Но иногда так хочется обычного борща…

- Я хочу приготовить себе кофе. Сама.

Не обращаю внимания на их изумленные физиономии. Включаю чайник.

- Где кофе? Зерна? Кофемолка?

- Кофемолки… нет… кофемашина сама всё делает.

- Мрак. В доме нет кофемолки. – я вроде бы не нарочно так говорю, но вижу, их напряженные лица, они переглядываются.

- Извините, минуту…

Помощница повара достает откуда-то довольно старую кофемолку, потом пакет с зернами. Этот кофе с плантации моего мужа. Да, да, у него есть своя кофейная плантация.

Чёртов буржуй.

Понимаю, что меня опять накрывает.

Я его ненавижу!

Вот сейчас, в эту секунду! Люто ненавижу и никогда не прощу!

4. Глава 4

Засыпаю зерна в кофемолку. Ненавижу!

Две минуты визга и хруста. Ненавижу!

Его бы так перемолоть!

Ненавижу, ненавижу, нена…

Боже, дай мне сил.

Ищу чашку. Не маленькую, изящную, фарфоровую, в которой нам подают кофе горничные. Нет. Хочу большую, огромную кружку!

Вижу такую на одной из полок.

- Это чья?

- Моя, - говорит помощница, и тут же осекается, - то есть… берите, конечно.

- Нет, спасибо. Больше таких больших нет?

- Есть, новые, целый набор. Принести?

- Да, пожалуйста, - вежливость никто не отменял. Хотя, наверное, все эти люди, как и все друзья моего мужа уверены, что он нашел меня на помойке.

Ага, всех бы на такой помойке находили! Моя бабушка, между прочим, писатель, автор детективов, а еще сценарист-документалист. Папа был переводчиком, мама лингвистом. Родителей уже нет, бабуля, к счастью, жива-здорова.

Помощница – я ведь даже не знаю, как её зовут! – ставит передо мной кружку, которую достала с дальней полки, и сама сполоснула в раковине.

Две ложки с горкой. Кипяток прямо из чайника. Кофе по-польски, так называет его бабуля.

Мой самый любимый кофе. Чуть разбавляю холодной водой из фильтра.

Беру чашку и иду в столовую. Интересно, они расскажут об этом Марку?

Да, собственно, мне уже плевать. Ведь, да? Плевать же?

Сердце гулко ухает. Щемит.

Больно очень.

Когда на самом деле любишь потом очень больно.

- Валентина Ивановна, ваш завтрак, пожалуйста. Что-то еще нужно?

Собственно, да. Мне не улыбается сидеть тут, в столовой. Не хочу.

- Поднос дайте, пожалуйста.

- Поднос? Вы хотите, чтобы я куда-то отнесла…

- Я хочу отнести сама. Можно мне поднос?

Она растеряна.

Конечно, ведь она еще не знает, какой у меня статус. Я все еще любимая жена, за которую Марк глотку порвет, или я брошенка, о которую он будет вытирать ноги, поэтому и прислуге со мной не стоит считаться.

Хм. Вытирать ноги… Пусть только попробует!

Беру поднос из рук экономки, ставлю тарелку с кашей, сырники, кружку кофе. Иду в спальню.

Да, красиво будет мне сейчас навернуться, и вылить черный кофе на белоснежный ковер, которым накрыта лестница…

Но мне везет. Я дохожу до нужной комнаты без проблем. Ставлю поднос на пол, открываю дверь, захожу, закрываю за собой.

Отношу свой завтрак на подоконник – они тут огромные, я люблю на них сидеть, и Марк даже разрешил мне оборудовать один, когда я сказала, что хочу ждать его каждый день сидя у окна.

Боже, неужели я была такой голубой дурой? Наивной до тошноты?

Может…

Может поэтому он и пошёл налево? За острыми ощущениями? Потому что со мной ему было пресно? Скучно, однообразно…

Конечно, скучно. Ничего не умеющая в постели наивная влюблённая девчонка. Готовая отдать ему все и сразу. В глаза заглядывающая, и в рот…