- С каких это пор не трогать? Не с тех ли, как на мотоциклах по городу рассекаешь?!

Меня словно ударили по лицу, открываю рот, но не в силах сказать и слова. Отступаю от него, каблуком цепляюсь за выступ клумбы, он успевает поймать до падения в этот самый цветник. Стряхиваю с себя наглые руки и снова пячусь задом. Как смеет подобное говорить, тот самый, который целовал другую, на моих глазах, думая, что меня нет рядом. А скольких он целовал, когда меня не было рядом? Зачем тогда ему я? Слова не шли и мне нечего было ему сказать. Я миллион раз за эти дни прокручивала мысленно предполагаемую встречу. Думала пройду мимо холодно, с гордо вскинутой головой, скажу, пошлю его очень далеко, а сама не могу вымолвить и слова. Только глотаю слёзы. Меня трясёт как паршивого, серого зайца. Жалкая...

Обхожу предмет обожания, словно заразного, продвигаюсь к парковке.

- Дин, пожалуйста, послушай меня, - просит мягко, наверное понял, не с того начал.

Огибаю его по полукругу и развернувшись быстро иду к ожидающей машине. Его слова подстёгивают, воспоминания разбившие сердце придают сил каждому шагу.

- Дина! Поговори со мной! - кричит вслед, наплевав на тех кто может услышать, в словах нотки отчаянья.

Сажусь в спасительное такси, держусь чтобы не обернуться, водитель любопытно поглядывает на меня в зеркало заднего вида. Всю дорогу до дома лихорадит, ломает не хуже наркомана, но я не плачу, раз за разом сглатываю ком в горле и тихонько всхлипываю сдерживая слёзы. Смотрю на свои пальцы, крепко сжатые в кулаки и понимаю, я его теряю... Потеряла, уточняю намеренно. Хочется кричать от боли внутри, без него нет желания жить. Я не смогу... Побегу за ним опять. Буду унижаться и ползать на коленях, только бы дал шанс. Утрирую, но ужасающая картина придаёт сил. Сжимаю челюсти до скрежета зубов, не бывать этому. Не дождёшься!

Дома Соньки нет, переодеваюсь, и с продолжающими дрожать руками спешу на кухню. Нахожу в шкафчике валерьянку, запихиваю в рот три таблетки и рассасывая эту гадость, принимаюсь за готовку ужина. У меня сестра нормально не ела уже чёрт знает сколько. Дышать стараюсь через нос, пытаюсь восстановить показатели организма до нормы, унять ненормальный бег сердца. Поглядывая на часы набираю Соньку, очень стараюсь вести себя так, будто ничего не произошло. Так будто не моя душа сейчас скулит в голос и ком боли разрастается в солнечном сплетении болезненно пульсируя.

- Сонь, ты где?

- Гуляю.

- Где гуляешь?

- Зачем тебе? Что-то случилось?

- Всё хорошо. Не опоздай к ужину, а то голодная останешься.

- Ладно, - с удивлением отвечает Сонька.

Усердно готовлю, попутно глазею в телевизор, наблюдаю за событиями какого-то детектива. Пропустила даже, когда руки перестали дрожать, а я стала спокойнее. Осталась только ноющая боль. Я привыкла, она всегда со мной, переживу. Сонька объявляется через два часа и крадётся на кухню. Молча наблюдает, как накрываю стол.

- У нас праздник?

- Нет. Ужин. Поздний ужин. Обычный, поздний ужин. Всё, как всегда, - повторяю чуть ли не по слогам.

Вскидывает брови, садится.

Едим молча, посуду убираю кусая губы. В ванной смываю с себя весь день и только закрыв дверь своей комнаты сдаюсь. Сползаю по двери на пол, тихо плачу, чтобы не услышала сестра. Наревевшись добираюсь до кровати и падаю без сил на постель. Так больше не хочу. Я хочу другого, совсем другого. Это больная любовь, ненормальная. Так нельзя! Невыносимо так жить. Вижу со стороны и понимаю, надо исправлять, я сойду с ума, если так будет продолжаться. Мне постоянно мало его, хочется больше и больше, я жила весь этот год от встречи до встречи, от звонка до звонка. Мимо меня проносится жизнь, моя собственная, а я думаю только о нём. Сутками в мыслях с ним, дико мучаюсь от ломок, каждый раз плачу. Так не должно быть...