И снова было страшно.

«Я ведь его люблю, а что, если он меня бросит?» - это были мои мысли тогда. И реальный ужас. И желание отмотать всё обратно, вообще не поднимать эту тему. Ну, не позвали маму и не позвали, ей, может, не очень-то и хотелось. И времени нет…

Боже, какая я была дура! И ведь извинялась еще тогда!

А сейчас, разглядываю это мертвенно бледное лицо, отзеркаливаю его взгляд.

Мне безразлично. Просто реально плевать. Цинично так.

Да, я стала циничной! Он, Макс, сделал из меня циничную стерву!

Пусть думает так. Пусть!

На самом деле я просто мать, которая защищает своё дитя! И я буду делать это! Никому не позволю причинить моему малышу боль, страдания! Никому не позволю его у меня отнять!

- Майя, мне кажется ты… не в себе.

Ах, как ты прав, Максим! Я не в себе. Именно. Не в себе той, к которой ты привык, наверное. И тут я сама виновата. Сама стала для тебя, возможно, слишком удобной.

Ты полагал, возможно, что я всё проглочу, да? Позволю себя обмануть?

И я ведь почти позволила!

Меня холодный пот прошибает. Да! Позволила! Если бы не эта девочка, медсестра! Если бы не её помощь… Я бы сейчас оплакивала моего нерождённого сына.

- Я не уверен, что ты способна меня послушать сейчас и понять. Но я всё-таки скажу. Ребёнок Инны, возможно от меня. Но я не имею к этому отношения. И не могу представить, как ты могла поверить в то, что я с другой. Это… это больно, Майя. Это ломает меня. Разрушает. И… нас тоже, понимаешь? Это ломает и нас тоже.

- Нас уже нет, Макс. Мы отправились в ад, вместе с малышом, которого я ждала.

- Такая категоричная, Майя. Тебе не идёт.

- Неужели? – его слова меня не задевают, - а мне плевать, Макс. Ты в себе разберись. Что тебе идёт!

Делаю акцент на слове «тебе».

- Идёт тебе быть дураком, которого просто поимели? Чью жизнь пытаются превратить в фарс? Пожалуйста. Будь. А я… я умываю руки. Мне теперь безразлично. Мне нужен развод. Больше ничего. Претендовать ни на что не буду.

Он ухмыляется.

- Гордая, значит? – снова сканирует взглядом, потом наклоняется ближе, - нет уж, дорогая! Никакого развода! Пока я не разберусь в этом деле! А потом… когда ты, слышишь, ты у меня будешь просить прощения за свои слова, я еще подумаю, прощать тебя или нет!

Что? Это реально он так сказал?

Не задумываясь размахиваюсь и впечатываю ладонь в его лицо.

На щеке остается алый отпечаток.

А в его глазах ад.

25. Глава 25

Мне нельзя нервничать! Нельзя. Надо стараться сохранять спокойствие.

Увы, все эти мысли идут по одному месту, когда я смотрю на Макса. Он подумает прощать ли меня? Серьёзно?

- Уходи, Максим.

Желваки играют, в глазах я вижу огонь. Разозлился?

Да, с Рокотовым это бывает. Характер у него не простой, я в этом убедилась давно. Первое время нам приходилось трудно. Я была слишком молодая, и опыта отношений мне не хватало. А Максим… у него опыта было до хрена и больше. И в чём-то он мне уступал. Но не во всем и не всегда.

А я училась терпению.

Мама говорила – если любишь, надо уметь прощать, и учиться принимать человека таким, какой он есть.

Я старалась. И мне казалось, что у меня получается. У нас получается.

Мы ведь так сильно любили друг друга!

Я была уверена в этом. До вчерашнего дня.

- Майя, я поговорю с твоим врачом. Твоё состояние…

- Тебя что-то не устраивает в моём состоянии? Я вчера потеряла ребёнка, которого очень хотела! А ты…

- Я тоже переживаю. – он говорит это излишне спокойным тоном. Подозрительно спокойным, я бы сказала. - Переживаю, не меньше, чем ты. Я… раздавлен.

Он трет переносицу большим и указательным пальцем. Этот жест мне знаком хорошо. Значит, что Макс устал, что ему тяжело разговаривать. У него руки трясутся.