- Или, возможно, вы подсознательно не делали ничего, чтобы могло не понравиться вашему мужу?
- Я не совсем понимаю...
- Смотрите, вы разделяете жизнь на "до" и "после". До потери памяти и после. В случае "до" ваш муж не был против того, чтобы вы работали. Но в случае "после" он стал резко против.
Я согласно киваю.
- Возможно изменились вы после потери памяти, а не ваш муж? Возможно, он остался тем же. Просто сейчас вы не считаете нужным ему угождать?
Моргаю, еще раз и еще. Я никогда не думала о наших с Климом отношениях в таком ключе. Я никогда не была бунтаркой по жизни. Клим, по сути, забрал меня из отцовского дома. Невинную и влюбленную в него по уши. Конечно, я хотела, чтобы наши отношения были идеальными. И еще чувство вины перед мужем за то, что я целовалась с его другом. За то, что скрыла. Не решилась рассказать...
Мои глаза резко распахиваются. Неужели я подсознательно всегда хотела ему угодить, чтобы заглушить свое чувство вины?
- Я никогда не думала о наших отношениях в таком ракурсе...
- Возможно раньше подсознательно вы хотели быть для мужа идеальной. А сейчас что-то изменилось.
В голове моментально появляется множество вопросов. И я ловлю себя на мысли, что пока ехала в такси к психологу, то хотела позвонить мужу и сгладить наш конфликт. Попросить его вернуться как можно раньше. Сходить в наш любимый ресторан. Возможно обсудить нашу проблему. После того как я снова провинилась, опять с тем же мужчиной, я захотела загладить свою вину и прогнуться под мужа... Вот только разница в том, что в случае "до" я бы не раздумывала так долго, а позвонила бы... А сейчас, я решила, что это плохой варианта для разрешения нашего конфликта.
Тут же перевожу взгляд на Юлию Борисовну. Как она узнала? Как поняла? Она задает такие вопросы, которые заставляют заглянуть в себя. Когда пытаешься проанализировать ответ, начинаешь находить ниточки и когда за них тянешь... Открывается столько моментов, о которых ты никогда бы не задумался.
- Мира, посмотрите на свечу. - Голос Юлии Борисовны становится убаюкивающим.
Я послушно перевожу взгляд на пламя свечи. Разглядываю желтый ободок пламени, но больше привлекает оранжевый огонек. В середине. Он так ярко горит.
- Мира, вспомните момент, когда у вас пропало желание быть для мужа идеальной.
Огонек пламени размывается перед глазами. Я моргаю и вдруг оказываюсь в машине. Я снова наблюдаю за собой со стороны. Мало что понимаю, просто смотрю. Экран телефона загорается. Это звонит Клим. Я вижу, как на моем лице появляется улыбка и глаза загораются огоньками. В груди что-то больно екает. Я даже завидую самой себе. Она такая счастливая. Та, что сидит сейчас в машине.
- Привет, малыш, — голос мужа разносится по салону автомобиля, я поставила на громкую связь.
- Привет, любимый, неужели освободился быстрее, чем планировал?
- Если бы, придется немного задержаться, возможно дома буду только к двенадцати, — голос мужа злой. Моя улыбка тут же пропадает с лица. — Это очень важная встреча, малыш, не могу перенести.
- Конечно, не переживай, к двенадцати, так к двенадцати.
- Люблю тебя, малыш.
- Я тебя сильнее.
Я чувствую, как пекут глаза. Кажется, я плачу. Потому что все, что сейчас происходит на моих глазах... Это моя жизнь. Улыбка на губах каждый раз, когда звонит муж. Учащенное сердцебиение, когда его вижу. Дикое возбуждение от даже самого невинного поцелуя. Сейчас этого нет. Пропало. Испарилось. И я, кажется, начинаю себя за это ненавидеть. Потому что у меня было все идеально. Было, сука, идеально! До чертовой аварии!
Оглядываюсь по сторонам. Вижу, что рядом со мной на пассажирском сидении лежит коробка. Дорога, по которой я еду, очень знакомая. Это же дорога к дому сестры? Когда я включаю поворотник и заезжаю во двор Леры, я начинаю сильно нервничать. Машина останавливается, и я глушу мотор. Перед тем как выйти из машины, беру коробку и телефон, экран телефона загорается и мне удается увидеть дату и время. Сердце падает в пятки и начинает колотиться чаще. Это же тот самый день... День аварии...