Да, это самый сложный путь, гарантий на положительный исход нет совершенно. И, конечно, гораздо проще было бы лишить мать-алкоголичку родительских прав и пристроить ребенка в хорошую семью, или же доверить ее воспитание родному отцу.

Вот только для самой Карины будет гораздо лучше, если она сможет вернуться к здоровой и уравновешенной маме. И именно ради ее счастливого будущего стоит попытаться вернуть горе-мамашу к нормальной жизни.

Бесит, что я вообще об этом думаю и беспокоюсь. Это не моя зона ответственности. Мне должно быть вообще глубоко плевать!

Но я не могу абстрагироваться, не могу оставаться в стороне. Потому что до безумия волнуюсь за несчастную девочку, ставшей заложником всей этой ситуации, как и я сама.

─ Карин, а у тебя же сегодня день рождения? ─ пытаюсь свернуть на другую тему и отвлечь девочку.

Она кивает в ответ и слабо улыбается.

─ Тогда и выглядеть ты должна по-праздничному. Давай я постираю твою одежду, а ты пока помоешься. Ты ведь сможешь помыться сама?

Снова кивает.

─ Отлично. Тогда идем в ванную.

Но только я успеваю это произнести, как звонит мой мобильный.

─ Подожди меня. Я отвечу на звонок, и пойдем, ─ тараторю я и поднимаю трубку. ─ Слушаю.

─ Екатерина Сергеевна, добрый день, ─ произносит девушка. ─ Вы записаны сегодня на УЗИ…

─ Да-да, ─ перерываю ее. ─ Извините, не успела вам позвонить, но у меня возникли кое-какие трудности, и я не смогу сегодня прийти. Можно перенести на другой день.

─ Да, конечно. Послезавтра в двенадцать тридцать вас устроит? ─ предлагает администратор клиники.

─ Да, мне подходит, спасибо. Я приду обязательно.

─ Хорошо, Екатерина Сергеевна. Всего вам доброго!

Откладываю телефон на стол и едва не скулю.

Какой-то кошмар. Как же все это невовремя! За что мне вообще все это?

Медленно выдыхаю, беру себя в руки и с натянутой улыбкой поворачиваюсь к Карине:

─ Ну что, идем мыться?

Карина соскакивает со стула, подходит ко мне и нерешительно касается своей ладошкой моей руки. А меня от ее прикосновения будто током прошибает.

Перебарываю в себе желание отдернуть руку, которое мне диктует здравый рассудок, и осторожно стискиваю ее ладонь в своей. Завожу Карину в ванную комнату и открываю дверцы душевой.

─ В фиолетовой бутылочке гель для тела, а в белой ─ шампунь, ─ поясняю я, снимая средства с полочки, потому что Карине туда не дотянуться.

Включаю теплую воду, чтобы прогрелась плитка в душевой, а затем открываю шкафчик и достаю оттуда новую мочалку.

─ Одежду в стиральную машинку? ─ спрашивает Карина.

─ Ага, ─ киваю, поворачиваясь к ней, и едва сдерживаю гримасу ужаса.

Карина закидывает грязные вещи в открытую стиралку, и теперь я вижу, что выглядит она еще хуже, чем мне представлялось до этого.

Просто кошмар. Истощенное тельце все покрыто синяками и ссадинами, живот к спине прилипает.

Колючий ком к горлу подступает, а от переживаний даже голова начинает кружиться.

─ Давай, заходи в душ и мойся желтой мочалкой, ─ сдавленно отвечаю я, помогаю ребенку зайти в душевую и закрываю за ней дверцы.

Обессиленно опускаюсь на корточки, наливаю в стиралку гель и запускаю короткий режим с сушкой, чтобы Карина могла одеться побыстрее.

Достаю чистое полотенце и смотрю через прозрачные дверцы, как неумело она пытается вспенить шампунь на волосах.

─ Давай я тебе помогу помыть голову, ─ произношу со вздохом, открывая дверцы. ─ А потом намажем волосы бальзамом, чтобы попытаться распутать колтуны.

─ Только в ушки не лейте воду. Я очень боюсь оглохнуть, ─ с тревогой в глазах просит она.

─ От воды невозможно оглохнуть, ─ терпеливо отвечаю я и намыливаю ее волосы. ─ Но если боишься, то просто заткни уши пальцами, и туда точно ничего не попадет.