Двоякое чувство, словно целуюсь со злобным зверем, который ждёт момента, чтобы сожрать меня. И в то же время он отец моего мальчика, мой муж, которого я любила, очень любила.

— Ты, только ты меня удерживаешь, ты меня спасаешь, как сейчас. Всё, что ты сказала, это правда. Ты права тысячу раз! Только с тобой я нормальный, Ира! Я действительно люблю тебя. Нуждаюсь в тебе, как в воздухе. Пойми это, наконец! Сдерживай меня, люби. Ты моя! Моя сила, все твои советы, всё, что ты мне говоришь, всегда правда, ты никогда не ошибалась. Детка. Я понял тебя! Понял. Люблю тебя, сдохнуть за тебя готов. Прости, ладно? Больше этого не повторится. Реально попутал берега. Ты права.

Павел шепчет и шепчет, а я не верю своим ушам. Он правда понял, что копает могилу для своей карьеры? Мои страдания его не трогали, но когда я на пальцах объяснила, что с ним случиться, стоит только немного пережарить очередную любовницу, он испугался?

К безжалостности, эгоизму, жестокости, добавилась ещё одна неприятная черта — жажда власти. Она у него всегда наблюдалась, но теперь, оказалась, впереди всего остального.

— Я боюсь тебя, вот в чём проблема. И как её решить, не знаю и не понимаю. Ты продолжаешь меня пугать, — пока у него появились проблески понимания нашей ситуации, пытаюсь донести свои мысли, вдруг дойдёт.

Своего решения я не собираюсь менять, как только пройду курс лечения, сразу подам на развод. Лучше приживалкой у родителей, чем в золотой клетке с этим монстром. Но пока играю роль послушной жены.

Павел не успел мне ответить. По лестнице поднимается Вадим, очень удивился, увидев нас, да ещё нежно обнимающихся. После моих откровений, и его признаний, ощущение, что это мы заговорщики, а Паша несчастная жертва обмана.

Нет, у нас просто есть совесть, и нам стыдно даже думать про измену. А Паше не стыдно изменить, быть пойманным и как ни в чём не бывало прийти и предъявить права на жену:

— Привет, Вадим, хотел к тебе зайти. Но уже спешу. Позаботься о моей девочке, обожаю её, она самое дорогое, что у меня есть. Всё, что в моих силах для тебя сделаю, и может, палату отдельную? Что она там с этой грымзой лежит…

Паша, такой Паша. Соседка смотрела на него с обожанием, но всё же грымза.

— Привет, рад встрече! Через пару дней женщину выпишут, и Ира останется одна, никого постараюсь не подселять к ней. Так пойдёт?

— Ириш, детка, потерпишь? — заботливо переспросил муж.

— Да она мне и не мешала.

— Не глупи, Вадим для тебя всё сделает. Люблю тебя больше жизни, помни, ты моя! Поняла, моя! Поэтому поправляйся, без тебя мне не жить.

И теперь наглый, дерзкий поцелуй, от которого, скорее всего, Вадима потряхивает сейчас, но я ничего не могу поделать. Мне пока рано сопротивляться. Да и Вадиму лучше не думать о нас лишнего.

Паша отпускает меня и молча спускается по лестнице вниз.

Наверное, расстроен предстоящей операцией или страхом, что вроде как нельзя пойти и отжарить очередную шлюху?

— Ира, ты как? — шепчет Вадим.

— Ужасно! Его любовница уже позвонила, требует отпустить мужа на волю, как будто я его держу. Я сойду с ума с этими людьми. Тут есть же отделение для психов? — криво улыбаюсь.

— Я уже нашёл контакты того, кто тебе поможет, через пару дней приедет. Но подумай, может Павел и правда тебя обожает. Деньги, власть, ты же живёшь с ним и ни в чём не знаешь нужды! Подумай, Ира! Хорошо подумай. Стоит нищая свобода, того, что ты потеряешь, если сбежишь от Павла?

Эти слова застали меня врасплох точно так же, как несколько минут назад, я своему мужу пыталась вдолбить прописные истины, так и Вадим сейчас пытается достучаться до меня.