– Хотелось бы знать, от чего порвалась, - хитро щурит на меня глаза тетя Маша.

– Блузка стала маленькой, - оправдываюсь, - грудь от молока стала больше.

– Ты сказала ему про дочь?

– Так и не смогла. И тебя прошу. Если вдруг встретишь его, не выдавай ему мою тайну. Я сама, если посчитаю нужным, скажу.

Тетя только вздыхает в ответ.

Вся ночь проходит на нервах. Томительно гнетущее ожидание. Утром мне на новую работу. Но отдохнуть не удается из-за волнений. Каждая минута тянется бесконечно долго. Даже сидеть не могу. Меряю шагами коридор. Вздрагиваю при каждом открытии двери. Бросаю ожидающее взгляды на каждую проходящую мимо медсестру. Тетя тоже нервничает, но не выдает себя. Понимаю только по ее напряженному взгляду. Да и не может она иначе, когда дело касается нашей Сонечки. Мы ее обе любим безмерно. Она часто заменяет моей дочке меня. Я вынуждена ходить на работу, тогда, как у тети Маши работа дистанционная. Она лишь раз в две недели в офис заезжает для подписи.

Время уже семь утра. Мне уже выезжать на работу. Тимур будет недоволен, если я опоздаю. Нервная дробь усиливает свои обороты.

– Значит, все хорошо, если так долго, - старается успокоить меня тетя Маша.

– Они очень долго.

– Такие операции не бывают быстрыми. Тебе бы отдохнуть, - предлагает тетя.

– Мне скоро на работу. Долг надо отработать.

– Какой долг! - возмущается тетя, - это и его ребенок тоже. Он обязан тебе дать денег без всякой отработки.

– Не все так просто, тетя Маша, - прокручиваю фразу в голове, сказанную прошлым вечером Тимуром.

Еще надо выяснить, чей это ребенок.

Вот он и будет выяснять, чья дочь у меня, вместо того, чтобы помогать и спасать ее. Не скажу этому ничтожеству!

– Лана, Борис Сергеевич идет к нам, - дергает меня из моих мыслей тетя Маша.

С бьющимся сердцем смотрю на доктора, оценивая его настроение.

Доктор устало стягивает шапочку. На ватных ногах делаю шаг к нему. Мы останавливаемся друг против друга. Рука тети Маши сжимает мою в качестве поддержки. Сглатываю нервный комок в горле.

– Операция прошла успешно, - улыбается мне доктор.

Выдыхаю с огромным облегчением. Я так не дышала, наверное, еще с детства.

Усталость как рукой снимает. Бодрость подскакивает. Настроение взмывает вверх.

Мы с тетей обнимаемся и смеемся. Затем безудержно благодарим доктора.

– Но время покажет наши дальнейшие действия, - обрывает нас Борис Сергеевич.

Улыбка слетает с наших губ. Мы снова смотрим на врача с напряжением.

– У Сонечки успели начаться процессы. Потому может потребоваться вторая операция.

– Как? - ужасаюсь я, - что-то серьезное?

– Посмотрим, насколько зашел процесс далеко. С таким пороком почек все может быть не предсказуемо. Я предупреждаю заранее. Еще пока ничего не значит.

Мое сердце падает.

– Сколько? - шепчу одними губами.

– Думаю, недорого. Около пяти миллионов.

Земля уходит из-под ног. Еще пять миллионов к двенадцати?! Да я рабыней стану Тимуру!

– Когда это будет известно?

– После всех обследований, - говорит доктор и ободряюще меня гладит по плечу. Я отстраняюсь, давая понять, что не принимаю его мужского внимания, - главное, что Сонечка хорошо пересняла операцию. Сегодня еще она побудет в реанимации. А завтра-послезавтра, думаю, переведем ее в палату. Вы пока можете отдыхать.

– Спасибо еще раз, доктор, - говорим с тетей Машей.

Тяну тетю за собой. Мы отходим в сторону.

– Ну, чего ты в самом деле? - упрекает меня тетя, - человек может помочь и намекает тебе, а ты… - машет на меня рукой, - так и будешь попрошайничать у бывшего?

– Еще ничего не ясно. Борис Сергеевич сказал, что может быть, - последние два слова особенно выделяю, глядя в глаза тете, - ладно, мне пора на работу, - целую тетю Машу, - езжай домой. Отдохни за все эти дни.