- Ален, чет-то ты какая-то сильно уставшая. Давай ты домой пойдешь, а я доработаю. Мне нетрудно, а ты поспишь лишний час.

Эх, Захарушка, хоть какой-то мужчина обо мне заботится. Хватаюсь за эту соломинку. Быстро собираюсь и убегаю в сторону дома. Развод разводом, но мою машину у Алекса надо забрать. Ездить он на ней все равно не будет, “не по рангу”. Я нормально на ней могу еще передвигаться, а то бегать туда-сюда ножками, здоровья не хватит.

Иду домой, наслаждаюсь природой. У меня есть прикольная способность - всегда есть свет в конце тоннеля, есть повод поднять себя с кровати, соскрести себя с любой поверхности. И начинать жить.

В парке так сегодня красиво, солнце через листья, небо голубое. Достаю телефон, чтобы сделать красивый кадр. Непрочитанное сообщение.

“Машуня”. Ага, дерьма мне не надо сегодня, я уже наелась. Нажимаю на кнопку “удалить”. И даже сердце не дергается.

Просто иду, улочка за улочкой. Захожу во двор - ноги привели к дому, где мы живем, вернее, жили с Алексом. Ворота закрыты, но одним телефонным звонком я могу их открыть. Смотрю на наши окна, где белые шторы - это спальня, а кремовые - кухня. Вздыхаю. Алена, мы живем, помнишь, не унываем, не подыхаем, не скулим. Живем, милая.

И иду в родительский дом. По дороге покупаю кофе навынос в чужой кофейне. За стойкой стоит красивая кудряшка, синий платок завязан под солоху. Глаза горят, очень похожа на меня в первые годы жизни в кофейне.

- Вам грустно? Нам новый сироп привезли. Лавандовый. Хотите? - улавливает мое настроение.

- А давайте, - соглашаюсь на все. Бариста всегда знает, чем порадовать посетителя, нужно довериться и не сопротивляться.

- Держите, - протягивает большой стакан. - И для настроения.

Кладет в руку конфету “птичьего молока”.

До дома осталось два поворота. Во рту тает конфетка. Смотрю в телефон, вдруг “подруженька” решила еще что-то написать. Нет, пусто.

Допиваю кофе, странное ощущение, что пьешь вкусный напиток и облизываешь средство от моли. Вот почему я сама такой кофе себе не варю.

Обхожу наш дом с торца. Знакомая черная машина, номера тоже знакомые. Ох, Алекс, зря ты решил в эти подковерные игры играть. Думаешь, дома под гнетом мамы я растаю и прощу все твои выходки? Да прям!

Поднимаюсь по ступенькам. Толкаю дверь - открыта.

- Мам, под подъездом машина Алекса, надеюсь, не вы его в гости пригласили?

Опускаю глаза, знакомые туфли. Не разуваюсь, вхожу в кухню. Как стоп-кадр из фильма.

Папа стоит со злым лицом, Алекс смотрит на меня с удивлением. У стены валяется табурет, сидушка треснула.

- Аленушка, - откуда-то из зала кричит мама. - Ты что заболела? Чего так рано-то сегодня?

- Чай пьете, пап?

- Нет, твой муженек приехал повиниться. Говорит, что тебя вернуть хочет, - смотрит на Алекса, не понимаю, какой реакции он ждет.

- И как? Ты дал благословение? - начинаю заводиться. От папы я этого не ожидала.

- Алена, ты чего? Нет и нет, я приму твое решение, но сам вмешиваться не буду, пока ты сама не скажешь - фас.

- Не надо никаких “фас”. Хочешь поговорить? - Смотрю на Алекса, как был Мистером Брюзгой, так и остался. - Так давай. Подло, что я обо всем от подруги узнаю, а ты все шкеришься, как подросток. Ну, любишь ты ее, дай мне знать, собирай вещи и вали.

- Ален, ты ерунду говоришь! Ты моя женщина. Да, я мудак, с Машкой тебе изменил. И все уже это знают, я не могу отмотать время назад. Буду разгребать.

- Дети, перестаньте ссориться, - приобнимает меня мама. Я, папа и Алекс удивленно поворачиваемся в ее сторону. - Криком ничего не решить. Предлагаю спокойно сесть и все обсудить.