— Вечер добрый. Кто вам нужен? – новый незнакомый охранник тормознул меня на входе.

— Анастасия Павловна Терентьева ждёт меня, - уверенно протараторила в ответ.

— Терентьева здесь больше не работает. Вам придётся уйти.

Ничего себе охранники пошли! Наглость, фамильярность, грубость на грани хамства. Раньше такого уволили бы в один день после первой же жалобы, а сейчас уволили меня и, внезапно, мою начальницу. Почему-то я уверена, что Настасья Павловна ушла с работы не по своей воле.

Раздумывая о своём прошлом и настоящем, я, дожидаясь сумерек, лениво прогуливалась рядом с офисом. Ну а вдруг мне повезёт и незнакомец опять вернётся в мою жизнь?

— Не оборачивайся, иди за мной, - Катька пролетела мимо на высоких каблуках.

Так быстро, будто бы за ней кто-то гнался. Я поспешила за ней, с трудом удержавшись от соблазна посмотреть назад.

— Что за глупая конспирация?

Бывшая коллега по работе и по совместительству подруга соизволила упасть на грязную лавку только километра через три. За это время мы обе с ней изрядно выдохлись, ноги безбожно гудели, на любу выступили капельки пота.

— Ты мне скажи, что за глупая конспирация? Какие у вас с Настей дела были?

— С Настей? С Анастасией Павловной, ты хотела сказать?

— Да, с ней. Ты знала, что её уволили?

— Нет. Я с ней поговорить сегодня собиралась.

— Не получится.

— Почему?

— Она пропала. После твоего увольнения, у нас собственник сменился. Половину сотрудников сократили сразу, остальные сами решили уйти. Осталась только я и Костик.

— Костик? Мой Костик?

Мы с бывшим мужем никогда вместе не работали, да и не смогли бы.

— Не твой уже давно, насколько я знаю. Они перебрали весь архив, разобрали твой компьютер на запчасти, даже ремонт затеяли со снятием полов, представляешь?

— Нет. Не представляю. Нормально работать во время ремонта невозможно.

— А мы и не работаем. Они пригласили сторонних аудиторов и начали процесс ликвидации.

— Ликвидации? Не понимаю, почему ты не уволилась?

— И я не понимаю.

Катя недвусмысленно погладила слегка выпирающий живот.

— Каждое утро собираюсь написать увольнение, и каждый вечер ухожу домой. Ника, что у вас с Костей происходит? Ты же понимаешь, ваш развод уже давно дело не только вас двоих.

— Троих, - съязвила я, вспомнив о Верке.

И тут же сникла под осуждающим взглядом беременной подруги.

Катька – единственный человек, поддержавший меня после предательства мужа. Да, есть ещё тётя Нина, которая вроде как на моей стороне, но она родственница. К тому же очень одинокая и не очень обеспеченная. Чего греха таить, тётушка без зазрения совести пользуется моими и без того не слишком большими ресурсами. Продукты, оплата коммуналки, уборка, да просто возможность с кем-то поговорить за ужином. Мне почему-то кажется, что как только я перееду, она моментально переобуется в полёте и наснёт поддерживать Веру и Костика.

— Прости, - я почувствовала себя виноватой перед Катей.

— Не извиняйся. Просто отдай им то, что им нужно.

Глаза расширились, рот приоткрылся сам собой. Что я должна отдать и кому? Костику?

— Что ты несёшь, Кать?

Последняя надежда, что у подруги беременные гормоны в крови играют, и она просто заговаривается.

— От кого твой ребёнок?

Первое предположение предсказуемо породило следующее – Катька беременна и с недавнего времени работает с моим мужем, а Костик, как оказалось, знатный ловелас. Да ещё и не умеющий предохраняться. Если он умудрился заделать дитя моей родной сестре много лет назад, то что ему мешало продолжить распространять свой генофонд? Может, и Настасья Павловна не уволилась, а в декрет ушла?

Что-то внутри меня сжалось. Я никогда не мечтала о ребёнке, по крайней мере, в обозримом будущем. Все десять лет брака мне казалось, что мы с Костей недостойны – квартира слишком маленькая, денег слишком мало, ответственности и взрослости нам обоим недостаёт… На самом деле, этими отговорками я прикрывала проснувшийся ещё лет семь назад материнский инстинкт, который муж в достаточно грубой форме пресёк коротким «нет».